В России промышленный подъем 90-х годов был связан в первую очередь с усиленным железнодорожным строительством.
В начале 90-х годов объем железнодорожного строительства в России был невелик. В 1891 г. длина сети увеличилась лишь на 127 км. Ho уже в 1893 г. было построено больше 1500 км, а в конце десятилетия, когда строительство достигло высшего размаха, за три года в эксплуатацию вступило почти тыс. км новых путей. Всего за 1890-1900 гг. было построено 22,6 тыс. км железных дорог.
Массовое железнодорожное строительство стало основой подъема горнометаллургической промышленности. Протекционистский тариф 1891 г. крайне затруднил импорт металла. На чугун, например, была установлена пошлина, превышавшая его цену в Англии и себестоимость на южных за1водах. Уже одно это обстоятельство вздувало цены на металл. Правительство к тому же размещало заказы на железнодорожные материалы по ценам, которые больше чем вдвое превышали рыночные. Отсюда высокие прибыли промышленных компаний, стимулировавшие!Приток новых капиталов, в том числе иностранных, и организацию новых предприятий.
Дивиденд, который охватывает далеко не всю прибыль, составил за трехлетие- 1894-1896 гг. - у компаний, являвшихся крупными поставщиками казны: Гута-Банкова - 51% основного капитала, Коломенский - 47, Русско-Балтийский - 75, Брянский - 84, Южно-Днепровский - 90% основного капитала *. Впрочем, огромные доходы, базировавшиеся на жесточайшей эксплуатации рабочих, дешевизне рабочей силы и дороговизне промышленных изделий, были типичны не только для тяжелой индустрии. В письме к Даниельсону Энгельс осенью 1891 г. писал: ««Разведение миллионеров»,- как выражается Бисмарк,- по-видимому, действительно идет в Вашей стране гигантскими шагами. Такие барыши, какие обнаруживает ваша официальная статистика, просто неслыханны в наши времена в английских, французских и немецких текстильных мануфактурах» .
Наиболее интенсивное промышленное строительство шло на Юге. Соединение Криворожья с Донбассом железной дорогой ускорило развитие южной металлургии. За 1897-1900 гг. на Юге вступили в строй 17 новых металлургических заводов, построенных главным образом за счет иностранных капиталов. В 1900 г. южные заводы дали в 30 раз больше чугуна, чем в 1886 г., их доля в продукции страны выросла за этот период с 9% до 52% . Еще сильнее увеличилась добыча железной руды.
Это был не простой количественный рост производительных сил, а подлинная техническая революция , создание новых индустриальных центров, решительное изменение всего географического размещения черной металлургии. Мощность механических двигателей на металлургических заводах России выросла за 90-е годы с 56 тыс. до 318 тыс. л. с. В 1885 г. больше 90% чугуна производилось на древесном угле, в 1901 г. - около одной трети. В 1890 г. основная масса чугуна производилась в карликовых
уральских домнах средней производительностью в 259 тыс. пудов металла в год, в 1900 г.- в вполне современных южных домнах со среднегодовой продукцией в 2035 тыс. пудов. Средняя производительность труда на южных заводах была в 1900 г. в 6 раз выше, чем на Урале, хотя и там она за десятилетие увеличилась в 1,5 раза. Разница в производительности труда базировалась на различиях в механизации производства. На Урале мощность механических двигателей на каждом заводе в среднем составляла в 1900 г. 244 л. сна Юге - 6159 л. с. Мощность двигателей на 100 рабочих на Урале составляла 16 л. сна Юге - 334 л. с. Южные домны были мощнее западноевропейских, хотя сильно уступали американским.
Средняя выплавка чугуна на одну действующую домну в 1900 г.
(в тыс. т)
Юг, Урал, Польша, давшие 90% продукции.

Вместе с металлургией развивалась и донецкая угольная промышленность. И здесь преобладали предприятия крупнейших размеров. В 1900 г. больше двух третей угля дали заведения, добывавшие свыше 10 млн. пудов в год каждое.
Расширение основного капитала, строительство новых предприятий происходили в годы подъема и в других отраслях промышленности. Число эксплуатируемых нефтяных скважин увеличилось за 1890-1901 гг. с 356 до 1924, добыча нефти - с 243 млн. до 703 млн. пудов. Расширение существующих заводов и пуск новых позволили увеличить производство паровозов с 86 в 1891 г. до 1225 в 1901 г.; вагонов и платформ - с 3,6 тыс. в среднем за год в 1886-1890 гг. до 36,2 тыс. в среднем за 1898- 1900 гг.; всей "Продукции машиностроения в 1890-1900 гг.- с 53 млн. руб. до 209 млн. руб.
Новые капиталы шли прежде всего в тяжелую индустрию. Ее оборудование и продукция росли наиболее высокими темпами, правда, при крайне низком исходном уровне. Ho и в легкой промышленности происходило значительное расширение производственного аппарата. Рост внутреннего рынка шел прежде всего за счет средств производства, но также, хотя и в меньшей степени, и за счет средств потребления. Конечно, расширение емкости рынка было весьма относительным: среднедушевые
нормы производства промышленных изделий оставались ничтожными, размеры их потребления были нищенскими. Ho все же темпы роста были для царской России значительными. Продукция спичек, сахара за десятилетие почти удвоилась. В хлопчатобумажной промышленности за 1890-1900 лг. число прядильных фабрик увеличилось с 66 до 117, веретен - с 3,5 млн. до 6,7 млн. (+ 91%) J механических ткацких станков - с 87 тыс. до 151 тыс. (+ 74%). Мощность фабрик примерно удвоилась, так как вновь устанавливаемые машины были совершеннее и производительнее старых.
Статистика не дает точных показателей динамики производственного аппарата всей русской промышленности. Большой интерес представляют исчисления стоимости производственных фондов (земля, строения, оборудование за вычетом амортизации) фабрично-заводской промышленности России, произведенные Струмилиным . С 1890 до 1902 г. (вплоть до этого года продолжали вступать в строй заводы, строительство которых было начато в период подъема) эти фонды выросли с 678 млн. до 2351 млн. руб., в том числе в акционерных предприятиях - с 395 млнч до 1725 млн. руб. За 12 лет они увеличились почти в 3,5 разаgt; в акционерных компаниях - почти в 4,4 раза. Производственный аппарат вырос, конечно, в меньшей мере, чем эти ценностные показатели. По приблизительной оценке, подтверждаемой динамикой продукции главных отраслей, мощность производственного аппарата всей фабрично-заводской промышленности увеличилась за эти годы примерно в 2 раза, в том числе отраслей тяжелой индустрии - в 3 раза.
Приведенные факты с достаточной яркостью раскрывают материальную основу циклического подъема в России.
Общий объем новых инвестиций в промышленность и транспорт составил около 4 млрд. руб. Сюда нужно добавить вложения в жилищно-городское строительство. Для отсталой России это было крупное строительство, потребовавшее тем большего напряжения отраслей, производящих средства производства, что главная масса строительных работ пала на вторую половину 90-х годов. Это был первый циклический подъем в России, материальной основой которого было.маосов-ое расширение основного капитала промышленности и транспорта, подъем, в котором добавочный спрос создавался прежде всего инвестициями капитала, самим процессом реального накопления.
Строительство железных дорог и связанное -с ним расширение тяжелой индустрии не раз служили основой циклических подъемов в Западной Европе и в США. Вспомним хотя бы подъем начала 70-х годов. Ho Россия не просто повторяла с запозданием путь, ранее пройденный другими странами. Подъем в России имел специфические особенности, вытекавшие из экономических и политических условий страны и из тех новых явлений, которые несла с собою эпоха империализма, на грани которой подъем развертывался.
Общие предпосылки промышленного подъема 90-х годов были созданы предыдущими успехами капиталистического развития России, в особенности дальнейшей классовой дифференциацией деревни, сопровождавшейся ростом товарности производства, расширением внутреннего рынка, увеличением доли продукции, выбрасываемой на внешний рынок. Подъем явился блестящим подтверждением ленинских идей и яркой демонстрацией банкротства народнических «теорий» о развитии капитализма и рынка в России. Ускорение роста капитализма создало условия для подъема железнодорожного строительства. Расширение железнодорожной сети было острейшей экономической необходимостью для молодого русского капитализма. В 1890 г. Россия имела на своей необъятной территории меньше дО|рог, чем Англия или Франция, и немногим больше, чем Британская Индия. Ho ускорение темпов железнодорожного строительства было вызвано в немалой мере также обострением борьбы за раздел и передел колоний, сфер влияния. Узость внутреннего рынка, ог* раничиваемого пережитками крепостничества, усиливала импе-* риалиетические устремления русской буржуазии. При осуществлении главных железнодорожных строек - Сибирского пути^ среднеазиатских и кавказских линий - правительство руководствовалось в немалой мере военно-стратегическими соображениями. Наступление эпохи борьбы за передел мира наложило глубокий отпечаток на характер и темпы железнодорожного строительства в России. Отсюда и важные экономические особенности этого строительства, отразившиеся на всем промышленном подъеме.
Железные дороги строились в России почти исключительно за счет государства. По подсчетам профессора Мигулина, непосредственные!расходы казны на строительство государственных железных дорог, их реконструкцию и подвижной состав достигли за 1893-1902 гг. почти 1,7 млрд. руб. (включая затраты на Восточно-Китайскую дорогу, которая формально не была государственной). Капитальные вложения в частные железные дороги составили за этот период около I млрд. ipy6. Ho и этот миллиард был почти целиком получен путем займов, которые и юридически и экономически носили государственный характер.
«Ни одной копейки частные общества не собирали путем гвоего собственного кредита (кроме общества Варшавско-Вен-
ской ж. д.), но все средства для своей строительной деятельности получали от государственных займов, выпущенных под именем облигационных гарантированных правительством займов той или иной отдельной дороги» *.
Изыскивая капиталы для строительства железных дорог, правительство опустошало сберегательные кассы, изымая централизованные ими средства, взамен которых кассы получали облигации железнодорожных займов. Важнейшим источником средств были добавочные налога. Из 1,7 -млрд. руб., затраченных непосредственно государством в 1893-1902 гг. на железные дороги, только 495 млн. дали займы. Остальные 1,2 млрд. затрат были сделаны, по подсчетам Мигулина, «из обыкновенных государственных ресурсов-",практика беспримерная в истории финансов... были извлечены путем... усиленного обложения населения (за эти десять лет: введен квартирный налог, увеличен промысловый и подомовый, чрезвычайно усилено обложение спиртных напитков, усилено обложение сахару, табаку, многих привозных товаров, керосину, спичек, усилен гербовый сбор)» .
Несмотря на то что автор отнюдь не был склонен к сгущению красок, он не мог умолчать о том, что мобилизация капиталов была сопряжена с «...огромными жертвами населения (насущнейшие нужды которого остались без удовлетворения)».
Исключительная роль разорительных для населения налогов и государственных займов была одной из главных особенностей финансирования железнодорожного строительства в России. Ho это было и финансированием промышленного подъема, ибо миллиардные затраты на железные дороги в значительной своей части пошли на пользу промышленности. Многомиллионные переплаты казны поставщикам железнодорожных материалов были прямыми субсидиями тяжелой ийдустрии. Промышленный подъем, таким образом, подстегивался податным кнутом, которым выколачивались миллиарды, питавшие подъем. Государство ускоряло развитие железнодорожной сети и промышленности ценой увеличения -нищеты рабочего класса и разорения мелкого крестьянства. В кризисе эта противоречивость основы подъема проявилась с огромной силой.
Промышленный подъем в России усиливался и большим приливом иностранных капиталов. В 80-х годах их приток тормозился обесценением рубля. Денежная реформа Витте устранила это препятствие. Реформа, которая была оплачена страной многолетним экспортом хлеба, ростом внешнего долга, проводилась прежде всего с целью облегчить привлечение ино

странных капиталов. Приманкой для последних были высокие прибыли, которые обеспечивались промышленности протекционистским тарифом и казенными заказами по двойным и тройным ценам. Оформившийся в начале 90-х годов франко-русский поенный союз открыл России широкий доступ на парижский денежный рынок. И здесь ощущались веяния новых времен, влияние начавшейся подготовки к мировой схватке империалистических гигантов. Обострение конкуренции на мировых рынках, обилие в Западной Европе капиталов, ищущих новых сфер приложения, возникновение промышленных и банковских монополий, использующих экспорт капитала как мощный рычаг экономического раздела мира,-все это -благоприятствовало приливу иностранных капиталов в Россию.
Точной статистики иностранных капиталовложений в России не существует. Приводимые,ниже приблизительные цифры все же дают правильное представление об основных масштабах и пропорциях.
Железнодорожных займов было размещено за границей за десятилетие- 1894-1903 гг. - примерно на I млрд. руб. Для 1890-"1900 гг. цифра будет ".приблизительно та же. Это значит, что около одной трети капитальных затрат на железные дороги (включая реконструкцию старых дорог и покупку подвижного состава), сделанных в 90-х годах, было оплачено внешними займами.
Приток иностранных капиталов в акционерные компании России составил за 1890-1900 гг. около 700 млн. руб., в том числе в промышленные - 623 млн. Об их удельном весе в общей сумме промышленных инвестиций можно судить по следующим цифрам (см. табл. на стр. 402).
Иностранные капиталы составили около 30% всех промышленных инвестиций 90-х годов и 40% инвестиций в основной капитал. Ho если взять лишь акционерные предприятия, куда
Россия. Капитал *
(в млн. руб.)

		Все капиталы			В том числе		иностранные
		С о 05 OO	1900 г.	прирост	1890 г.	1900 г.	прирост	доля в общем приросте (в %)
I.	Весь капитал, занятый в производстве в акционерной промышленности	701	2319	I 618
2.	Основной капитал в неакционерной фабрично-заводской промышленности	318	631	313
3.	Всего в промышленности (1+2)	I 019	2 950	I 931
/>4.	Основной и облигационный капитал акционерных обществ				215	911	696
5.	В том числе промышленные общества				135	758	623
6.	Основной капитал фабрично- заводской промышленности	761	2 032	I 271	114	628	514	40
7.	В том числе в акционерных обществах	443	I 401	958	114	628	514	54 .
8.	Основной и облигационный капитал предприятий горной, металлургической и машиностроительной промышленности				84	583	499
9.	В том числе основной капитал	114	650	536	70	469	399	74 I

* Данные сб иностранных капиталах по Олю, Иностранные капиталы R народном хозяйстве России, JI. 1925, стр. 12-14: остальные цифры по работе Струмилииа, Прсб- лема промышленного капитала в СССР, М.-JL 1925, стр. 4-5,8.

лые заводы. Международный капитал не затруднился переселиться внутрь таможенной стены и устроиться на «чужой» почве: ubi bene, ibi patria х... Развитие капитализма в молодых странах значительно ускоряется примером и помощью старых стран».
Иностранный капитал участвовал в подъеме 90-х годов в России и огромным импортом средств производства. Промышленные стройки снабжались преимущественно иностранным оборудованием. Прежде чем новые металлургические заводы вступали в строй, они предъявляли огромный спрос на металл. Несмотря на быстрое расширение производства, оно отставало от спроса, который взвинчивался строительной горячкой. Высокие пошлины не могли служить в этих условиях преградой для импорта. За 1891 -1900 гг. в Россию было ввезено на 1,1 млрд. руб. металлов, машин, инструментов, строительных материалов (в 2 раза больше, чем в предыдущем десятилетии) и почти на 200 млн. руб. угля, значительная часть которого также была использована прямо или косвенно для нужд капитального строительства. Больше 25% всех капиталовложений в промышленность и железные дороги составили затраты на импорт средств производства.
Эти цифры иллюстрируют и роль России в промышленном подъеме Западной Европы. Строительная горячка в России была источником большого добавочного спроса для ряда отраслей германской, английской и даже французской промышленности. Особенно большое значение приобрел русский рынок для германской машиностроительной и электротехнической индустрии.
Огромная роль иностранных капиталов в промышленном подъеме 90-х годов в России имела одно важнейшее следствие: вновь созданные производительные силы страны в решающих отраслях индустрии оказались в распоряжении иностранного капитала. Резко выросла полуколониальная зависимость России от западноевропейского капитализма. Почти вся южная горно- металлургическая промышленность, нефтяная индустрия, крупнейшие" машиностроительные заводы, богатейшие месторождения угля, руды, нефти, цветных металлов были подчинены контролю иностранного капитала. Зависимость не ограничилась сферой экономики. Парижские займы оплачивались Россией и внешне-политическими и военными обязательствами. «Помощь» западноевропейского капитализма была куплена дорогой ценой. Баланс экономических взаимоотношений западноевропейских экспортеров капитала и России за 90-е годы таков: Россия получила из-за границы около 1,7 млрд. руб., а иностранцы получили на 1,3 млрд. руб. русских заказав для своей тяжелой индустрии и завоевали важнейшие позиции в экономике России. Ho это не все! Держатели русских облигаций и акций за границей получили за десятилетие около 1,5 млрд. руб. процентов по займам и минимум 600 млн. руб. дивидендов на капиталы, вложенные в акционерные общества . Вновь инвестированные в России иностранные миллиарды были, следовательно, извлечены из нее же, были капитализацией процентов и дивидендов, выжатых из русских рабочих и крестьян. Впрочем, это явление вполне закономерное, вытекающее из самой сущности капитализма и природы экспорта капитала.
Налоговый пресс и импорт капиталов, эти два важнейших источника финансирования промышленного подъема, дополняли друг друга и находились в тесной взаимной связи. В форме налогов выколачивались из населения и проценты по внешним займам и те сверхприбыли, которые выручались иностранными акционерами южных и других заводов при выполнении казенных заказов по вздутым ценам. Правительство шло на огромные многомиллионные переплаты в немалой мере во имя привлечения иностранных капиталов в русскую промышленность. Рост внешнего государственного долга вел к увеличению налоговых тягот.
Два фактора ускоряли в 90-х годах развитие железнодорожной сети, промышленности и капитализма в целом в России: миллиардные ассигнования государства и миллиарды иностранных капиталов. И оба они приводились в движение податным кнутом, разорявшим мелкое крестьянство, увеличивавшим нищету рабочего класса. Это специфическое противоречие подъема определило во многом и особенности последующего кризиса и депрессии.
Это противоречие вытекало из густой сети пережитков крепостничества в экономическом и политическом строе страны. Развитие капитализма в промышленности ускорилось в 90-х годах, но произошло это ускорение на крайне противоречивой основе, и было оно весьма относительным. И к рассматриваемому периоду сохраняет полную силу следующее указание Ленина о быстроте развития капитализма в России: «Если сравнивать докапиталистическую эпоху в России с капиталистической (а именио такое сравнение и необходимо для правильного решения вопроса), то развитие общественного хозяйства при капитализме придется признать чрезвычайно быстрым. Если же сравнивать данную быстроту развития с той, которая была бы возможна «при современном уровне техники и культуры вообще, то данное развитие капитализма в России действительно "придется.признать медленным. И оно не может не быть медленным, ибо ни в одной капиталистической стране не уцелели в таком обилии учреждения старины, несовместимые с капитализмом, задерживающие его развитие, безмерно ухудшающие положение производителей, которые «страдают и от капитализма и от недостаточного развития капитализма»» !.

В 90-х гг. в России происходил бурный промышленный подъем. За это десятилетие выпуск промышленной продукции вырос в 2 раза, в том числе выпуск продукции тяжелой промышленности - в 2,5 раза. По отдельным отраслям это выглядело следующим образом.

Добыча каменного угля увеличивалась в 3 раза, добыча нефти- в 2,5 раза. По добыче нефти Россия вышла на первое место в мире. Металлургическая промышленность увеличила выпуск продукции в 3 раза, в том числе на юге производство металла выросло в 7 раз. В эти годы юг решительно обогнал уральскую металлургию и начал давать больше половины черных металлов страны.

По объему промышленного производства к началу XX в. Россия занимала 5-е место в мире, но лидировала по темпам роста, догоняя самые передовые страны.

Лидировала Россия и по концентрации производства. Здесь на крупных предприятиях, т. е. на предприятиях с числом рабочих свыше 500 человек, было занято около половины всех рабочих, и даже Германия, которая выделялась по концентрации производства среди других стран, отставала по этому показателю от России.

Рассмотрим основные обстоятельства, которые стимулировали этот подъем и определяли его особенности.

• 1. Россия была страной молодого капитализма. Она позже других стран перешла к индустриализации, поэтому большинство промышленных предприятий, действовавших к началу XX в., были построены в последние десятилетия. Это были новые заводы, оснащенные новой техникой, и в соответствии с требованиями времени это были крупные акционерные предприятия. В странах старого капитализма большинство предприятий были построены значительно раньше, в первой половине XIX в. Поэтому их оборудование к началу XX в. уже относительно устарело, и были они относительно мелкими.
• 2. В российскую промышленность хлынул иностранный капитал. Высокие покровительственные пошлины препятствовали ввозу сюда иностранных товаров, но можно было ввезти капитал, построить

По объему промышленного производства к началу XX в. Россия занимала 5-е место в мире, но лцоцровэта по темпам росга, догоняя самые передай»» страны. Лцдировала Россия и по концентрации производства. З^есь на крутых предаэиягиях, т. е. на предприятиях с числом рабочих свыше 500 человек, были заняты около половины всех рабочих.

здесь предприятие и продавать продукцию этого предприятия, естественно, без пошлин. В 1890 г. иностранцам принадлежала 1/3 всех акционерных капиталов в России, а в 1900 г. уже около половины. Основная часть иностранных капиталов вкладывалась в тяжелую промышленность.

Конечно, заводы в России приносили иностранцам огромные прибыли, но иностранный капитал ускорял развитие русской промышленности. Заводы, построенные иностранными предпринимателями, оставались на русской земле, становились органической частью русского хозяйства. В России оставались инженеры и рабочие, обученные на этих заводах. К тому же, иностранные заводы были крупными: на экспорт мелкие капиталы не идут.

3. Содействовало подъему и определяло его особенности и государственное железнодорожное строительство. В 90-х гг. была проложена Великая сибирская магистраль - от Урала до Тихого океана. Строило ее государство. Всего в руках государства было 2/3 железных дорог в России.

По длине железных дорог к началу XX в. Россия заняла 2-е место в мире. Это достижение было, однако, весьма относительным, если учесть территорию. В России на 1000 кв. км приходилось 1,5 км железных дорог, в Англии - 106 км, в Германии - 80 км.

Но строительство железных дорог давало сильный толчок развитию главных отраслей тяжелой промышленности, обеспечивая заказы на металл, уголь, паровозы, т. е. создавая рынок сбыта для соответствующих отраслей.

Российская промышленность развивалась циклически: периоды промышленного подъема сменялись периодами спада.

1880-е годы были для российской индустрии не очень благоприятным временем. Народное хозяйство страдало от многих факторов, и промышленность, хотя и развивалась, но довольно умеренными темпами.

Начало 1890-х годов – оздоровление финансовой системы, способствовало улучшению оживления экономики в целом.

Начало 1890-х годов – начало промышленного подъема. Промышленный подъем 1890-х годов являлся не первым и не последним подъемом в истории нашей страны. Но среди всех подъемов он занимал особое положение, он выделялся своей исключительной продолжительностью, 10 лет, и интенсивностью. Ни до, ни после, промышленность не росла такими высокими темпами. Фактором, который обеспечил столь бурный рост промышленности, являлось железнодорожное строительство, которое осуществлялось на средства государства. Никогда в России не строили так много железных дорог. За 10 лет было построено более 20 тысяч верст железных дорог. Это столько, сколько почти за всю предшествующую пореформенную эпоху. Именно в этот период развернулось и завершилось строительство Транссибирской магистрали.

Быстрое ж/д строительство сыграло роль локомотива. Оно обеспечило рост заказов для тяжелой промышленности, способствовало усилению обмена между различными регионами, т.е. расширение внутреннего рынка. Это вело к росту спроса на промышленные изделия.

С 1890 до 1899 года общий объем промышленного производства увеличился в 2 раза. При этом особенно высокими темпами развивалась тяжелая промышленность, производство средств производства, она выросла в 3 раза.

Бурно росла черная металлургия. Резко сократилась зависимость России от других стран. До начала 1890-х годов бо льшая часть потребляемого в стране металла ввозилась из-за рубежа. Это нехорошо, потому что металл – хлеб промышленности, это стратегически важная вещь. В 1890-е годы благодаря бурному росту металлургии, резко увеличивается производство его внутри страны, и оно полностью удовлетворяет потребности внутреннего рынка.

Пром. подъем с 1899 года сменился экономическим спадом. Этот период кризиса промышленного производства носил общемировой характер. Российское хозяйство было уже достаточно втянуто в общемировое хозяйство.

Кризис начался в 1899 году, продолжался до 1903 года.

Если смотреть как развивалась промышленность в целом, то может сложиться впечатление, что никакого кризиса не было. Ни в один из этих годов общего спада производства не наблюдалось. Даже в самый тяжелый год, 1902, имел место небольшой прирост производства, на 0,1%. Почему же говорят о кризисе?

Он проявляется своеобразно. Кризис поразил не сразу всю промышленность, он постепенно охватывал разные ее отрасли. Сначала, 1899-1901 год, он затронул несколько отраслей, там начался спад производства, но в других отраслях продолжался рост. И если смотреть в рублях, то получается, что рост в одних отраслях компенсировал спад в других.

Затем кризис поразил следующие отрасли. И там началось падение. Но к этому те сферы, в которых раньше был кризис, постепенно из него вышли и начали наращивать производство. В результате рост производства у них компенсировал спад в других. Поэтому отрасли страдали, а в целом картина получалась благополучной.

С 1904 по 1909 год экономическая конъюнктура в стране оставалась неопределенной. В дореволюционной экономической литературе это время расценивалось как время депрессии. Работы советских исследователей показали, что этот тезис необоснован. И в действительности промышленное развитие носило более сложный характер, и отнюдь не депрессивный.

В 1904 году экономика вышла из кризиса, начался промышленный рост. Это было вызвано начавшейся русско-японской войной. Война привела к росту казенных заказов. Это стало побудившим мотивом для расширения производства.

1905 год. Произошло то, чего не было даже в самые тяжелые кризисные годы. Имел место общий спад промышленности. Но он был незначительным, 3%. Вызван он был не экономическими, а политическими процессами, забастовками. Учитывая масштабы забастовочного движения, а бастовали практически все предприятия, удивительно, что падение производства было всего 3%. Но предприятия бастовали в разное время, в результате тотального прекращения работы не было.

В 1906 году, несмотря на напряженную обстановку в стране, начался рост промышленного производства, до 1908 года.

В 1908 году неожиданно обозначился спад. Почему он произошел, выяснить не удалось.

С 1909 года обозначилась «повышательная конъюнктура», как говорят экономисты, т.е. тенденция к росту.

1910 год – фаза подъема до 1914 года, которая была прервана первой мировой войной.

Промышленный подъем предвоенный был вызван целым рядом обстоятельств. Большую роль сыграл рост покупательной способности населения. Этот рост в свою очередь был вызван такими факторами как: первая русская революция, в результате которой пришлось повысить зарплату рабочим, отменить выкупные, взимавшиеся с крестьян, что привело к росту материального благополучия, а следовательно расширяло емкость внутреннего рынка.

Кроме того, к этому времени окончательно были преодолены последствия мирового аграрного кризиса. Началось повышение цен на продукцию сельского хозяйства. Это привело к росту доходов крестьян, а следовательно и к росту потребления в деревне. Повышение жизненного уровня крестьян, а они составляли большинство населения России.

Пром. подъему способствовали и некоторые мероприятия государственной власти. Незадолго до начала 1 мировой войны были приняты обширные программы перевооружения сухопутных вооруженных сил, развития морских сил. Это вело к расширению казенных заказов, который стимулировал развитие промышленного производства.

В 1910-1914 годах промышленность росла такими же высокими темпами, как и в 1890-е годы.

Опережающими темпами развивалась тяжелая промышленность. За 1910-1914 год в отраслях, производящих средства производства, объем производства увеличился более чем на 80%. А в отраслях, производящих предметы потребления, легкой промышленности, на 40%.

К 1914 году, к моменту 1 мировой войны, промышленность не обнаруживала никаких признаков спада. Более того, в 1914 году не успели себя дать знать в полной мере результаты технического переоснащения предприятий, которые весьма в больших масштабах проводились.

В российской экономике происходят и определенные качественные изменения. Продолжался процесс централизации и концентрации капитала. На рубеже веков крупные предприятия захватывают себе доминирующее положение в основных отраслях фабрично-заводской промышленности. К 1905 году крупные предприятия, производившие продукцию на сумму более 100 тыс. рублей в год, преобладали в отраслях, на долю которых приходилось 80% всей промышленной продукции.

Развивалось акционерное учредительство. Акционерные общества росли как грибы в 1890-е годы. В результате начался новый этап монополизации.

1890-е годы были не очень благоприятны для создания монополистических объединений. Государство смотрело на них косо. Тем не мене в 1890-е годы создавались синдикаты. Но кризис стимулировал образование монополизаций, поскольку предприятиям приходилось договариваться между собой, чтобы не обессилеть друг друга в конкурентной борьбе.

Создаются синдикаты: Продамета – объединяющий металлургическими предприятиями юга России, Продуголь и т.д.

В предвоенный период создаются монополистические объединения более высокого уровня, чем картели и синдикаты, а именно: тресты, предусматривающие объединение не только сбыта, как в синдикате, но и производства; и концерны, когда предприятия, формальное самостоятельные, контролируются банками или группой банков.

Процесс монополизации протекает с разной скоростью в разных отраслях. Наиболее активно этот процесс шел в отраслях тяжелой промышленности. На предприятиях тяжелой промышленности, ориентированных на выполнение казенных заказов, всегда довольно остро вставала проблема сбыта. Их продукция не нужна массовому потребителю, поэтому они сильно зависели от казны. Например, в 1900 годы казна потребляла 50% всего производимого металла. Создание монополистических объединений давало возможность, сговорившись, решать проблему сбыту.

В легкой промышленности процессы монополизации были слабы. Они не испытывали проблем со сбытом. Конкуренция между ними была не особенно острой, потому что места хватало всем.

Масштабы влияния процесса монополизации преувеличивали. Несмотря на то, что тяжелая промышленность развивалась более быстро, чем легкая, но основную долю пром. продукции к 1914 году выпускали предприятия легкой промышленности.

Новым явлением в российской экономике явился процесс сращивания банковского и промышленного капитала с середины 1890-х годов, проникновение банковского капитала в промышленную сферу.

Объективную основу этого процесса составляли следующие обстоятельства: по мере того как страна двигалась по пути индустриализации, промышленность росла. Для ее развития требовались все более крупные вложения. Возникала ситуация, когда у промышленников на это денег не хватало. Но такие деньги были у банков.

С другой стороны, в период промышленного роста, вложение капитала в промышленную сферу являлось делом весьма привлекательным. Эти обстоятельства привели к тому, что с середины 1890-х годов в России, как и в других государствах того времени, обозначился процесс сращивания банковского и промышленного капитала.

Банки и раньше проявляли интерес к промышленности. Но обычно их операции с бумагами промышленных акционерных обществ носили характер обычных банковских спекуляций. Смысл в чем: дешево купить и дорого продать. Т.е. банки скупали на фондовых биржах акции промышленных предприятий, находившихся на грани банкротства. Такие акции стоили дешево. Затем банки добивались оздоровления предприятий, но чаще бывало, что они добивались не реального, а фиктивного оздоровления. После этого акции дорожали (шли вверх) и банки их быстро сбрасывали (продавали), не ожидая пока люди поймут, что оздоровления на самом деле нет. А разница составляла банковскую прибыль.

Но с середины 1890-х годов между банками и промышленными предприятиями начинают завязываться устойчивые контакты. Банки выступают в роли учредителей пром. обществ, держа за собой контрольный пакет акций.

К этому времени Россия располагала весьма развитой банковской системой. Среди российских банков выделялись: Петербургский международный коммерческий банк, Русский внешнеторговый банк, Русско-Азиатский банк, возникший в результате слияния Русско-Китайского и Северного банка.

Эти банки начинают активно внедряться в промышленность. Это стимулировало процесс монополизации экономики. Банки скупали акции пром. предприятий без особой системы. Поэтому нередко под контролем одного и того же банка оказывались конкурирующие друг с другом заводы или фабрики. Эта конкуренция была банку невыгодна, потому что кто бы в ней ни победил, банк окажется в проигрыше. Приобретая контроль над предприятиями, банки добывались прекращения конкурентной борьбы, объединения усилий.

Экономический кризис 1899-1903 года оказал на банковскую деятельность в промышленности весьма противоречивое воздействие. Банки старались сбыть с рук акции промышленных предприятий, потому что они стали убыточными. Но продать акции в период пром. кризиса сложно, только если очень дешево. Поскольку приемлемых цен достичь не удавалось, банкам приходилось брать на себя миссию по оздоровлению предприятий, вовлекаться в производственную сферу, выводить их из кризиса, чтобы самим не пострадать.

Таким образом, в период пром. кризиса многие связи между банком и пром. предприятиями, сложившиеся в предшествующий период, в 1890-е годы, оборвались. Но те, которые сохранились, стали более крепкими, более прочными.

Впоследствии во время предвоенного промышленного подъема эти связи укрепились еще больше. Проникновение банковского капитала в промышленность с разной скоростью происходило в разных отраслях. Наиболее заметно этот процесс давал себя знать в тяжелой промышленности.

В легкой промышленности ситуация была иной, банки с ней были связаны слабо.



ПРОМЫШЛЕННЫЙ ПОДЪЕМ 90-х гг.

ДОСТИЖЕНИЯ И ПРОСЧЕТЫ

Правительственная политика по отношению к промышленности.

Когда Александр

III сравнивал царствования деда и- отца, предпочтение он отдавал первому. Но он не мог не учитывать, что дедовское царствование завершилось Крымской войной, а отцовское - удачной кампанией 1877-1878 гг. Значит, рассуждал Александр III, возврат к дедовским заветам должен сопровождаться государственной поддержкой отраслей промышленности, связанных с производством вооружений. Одно направление политики как бы восполнялось другим. Чем дальше заходило правительство в своей консервативной политике в крестьянском вопросе, тем щедрее оно финансировало развитие крупной промышленности - частнокапиталистической и казенной.

Растущее обнищание крестьянства сильно сузило рынок сбыта для русской промышленности. Темпы ее развития в 80-х

- начале 90-х гг. были вялыми. Желая поддержать промышленность, правительство стало расширять железнодорожное строительство. Началось перевооружение армии и флота. Правительственные заказы потребовали расширения существующих и строительства новых металлургических и машиностроительных заводов. Оборудование для них почти целиком ввозилось из-за границы. Чтобы иметь иностранную валюту для расчетов, правительство стимулировало вывоз хлеба. Падение хлебных цен на мировом рынке

восполнялось расширением экспорта, несмотря на то что внутренние потребности в хлебе полностью не удовлетворялись и дело доходило до голодовок. “Недоедим, но вывезем”,

- говорил министр финансов И. А. Вышнеградский. 1892 г. на должность министра финансов был назначен Сергей Юльевич Витте (1849-1915). В свое время он прошел школу частного предпринимательства, имел надежные связи в финансово-промышленном мире и с презрением относился к “благородным нищим”, как называл он помещиков, выпрашивающих казенные подачки. Витте был сторонником активного стимулирования государством промышленного развития. Но его беспокоил вопрос о том, из каких источников это делать. Выкупные платежи поступали все хуже, за крестьянами росли недоимки.

Прежде всего Витте восстановил давно забытую винную монополию. Государство забрало в казну доходы кабатчиков. Цены на водку росли, и доходы от винной монополии стали составлять все более значительную часть государственного бюджета. Критики правительства не без оснований говорили о “пьяном бюджете”.

Одновременно была проведена денежная реформа. Витте ввел золотое обеспечение рубля, который стал конвертируемой валютой. Это усилило приток капиталов из-за границы. Французские и бельгийские капиталисты проявляли интерес к металлургической и угольной промышленности юга России. Английские предприниматели вкладывали средства в добычу нефти. Немецкие капиталы шли в машиностроение, электротехническую и химическую промышленность.

Промышленный подъем 90-х гг. В

1893 г. в России начался небывалый промышленный подъем. Он охватил прежде всего те отрасли, которые получали правительственную поддержку, - черную металлургию и машиностроение. Именно тогда окончательно сложился комплекс предприятий тяжелой промышленности на юге России. Новые машиностроительные заводы строились в Петербурге, Москве и Подмосковье.

Новые предприятия, создававшиеся с участием иностранного капитала, заимствовали сложившиеся на Западе передовые организационно-технические формы производства. На русской почве возникали невиданные здесь промышленные чудовища, “молохи”*, как называл их писатель А. И. Куприн. Отсутствие у русского рабочего достаточной сноровки и дешевизна рабочей силы заставляли предпринимателей нанимать больше рабочих, чем на таких же заводах в западных странах. В России сложился завышенный уровень концентрации производства на крупнейших фабриках и заводах. На этих предприятиях, в пределах нескольких промышленных районов (Петербург, Москва и Подмосковье, Юг

, Урал и Баку) сосредоточились огромные массы промышленных рабочих. Правительство слишком поздно поняло, какую западню оно себе устроило, допустив превращение Петербурга в мощный индустриальный центр.

Особый сектор русской промышленности составляли казенные предприятия. Правительство считало, что в деле вооружения армии оно не должно зависеть от частного капитала. Производство стрелкового оружия было сосредоточено на казенных Ижевском, Тульском и Сестрорецком заводах. Броню для кораблей выпускал Ижорский завод под Петербургом, корпуса производились на адмиралтейских верфях в Петербурге и Николаеве.

Казенные заводы состояли на бюджетном финансировании. Реальная цена их продукции часто оставалась неизвестной. Прибыль, убытки, себестоимость

- таких понятий на казенных заводах не знали. Даже условно такой способ хозяйствования трудно назвать капиталистическим. Казенные предприятия возникли в России еще в дореформенную эпоху. При Александре II некоторые из них перешли в частные руки. Но затем правительство вновь расширило казенное производство.

В результате промышленного подъема 1890-х гг. в России была создана современная крупная промышленность. Повысился удельный вес нашей страны в мировом промышленном производстве. По выплавке чугуна Россия обогнала Бельгию, Австро-Венгрию и Францию. Ее доля в мировом производстве чугуна поднялась до

7%. Значительно расширилась железнодорожная сеть. Это были крупные достижения.

Но они имели и теневые стороны. Включившись в мировую гонку вооружений, правительство израсходовало огромные средства на военные нужды.

Оптимальное соотношение между тяжелой и легкой промышленностью составляет примерно один к четырем. Накануне промышленного подъема в России оно равнялось приблизительно один к пяти. Русская промышленность имела несколько “облегченный” характер. За годы подъема доля тяжелой промышленности

поднялась до

-. Сложилась, таким образом, обратная диспро-

порция. В стране с отсталым сельским хозяйством, нищей деревней и узким рынком сбыта был создан мощный сектор тяжелой индустрии, способный раздавить экономику.

Последствия сказались очень быстро.

"2 сентября 1899 г. на Петербургской бирже резко упал курс акций ведущих промышленных компаний. Вмешательство правительства не восстановило равновесия. С 1900 г. началось снижение темпов роста, а затем и объемов производства в ряде отраслей тяжелой промышленности. При этом текстильная и пищевая промышленность сохраняли высокие темпы прироста, в целом по промышленности падения производства не происходило.

Рабочий и рабочее движение. В течение последней трети

XIX в.

численность рабочих в России увеличилась втрое и к

1900 г. составила около 3 млн. человек. Основным источником пополнения кадров рабочих по-прежнему оставались крестьяне. Отрыв их от земли происходил медленно. Страхования от болезней и несчастных случаев тогда не существовало, пенсий тоже не было. Земельный надел в родной деревне рабочий считал единственной своей страховкой.

На фабриках, работавших в одну смену, рабочий день доходил до

14-15 часов, на предприятиях с двусменным режимом он составлял 12 часов. Широко практиковался труд женщин и подростков.

Заработная плата рабочих в России была в

2 раза ниже, чем в Англии, в 4 раза ниже, чем в США. Но и эту плату рабочий получал не полностью. Администрация штрафовала рабочих не только за прогулы, но и за пение (женщины-крестьянки никак не могли оставить деревенскую привычку петь во время работы), за “появление в конторе не поодиночке”, за курение во время работы и т. п. На большинстве фабрик заработная плата выдавалась нерегулярно или с большими интервалами - на Рождество, Пасху, Покров. До очередной получки рабочий вынужден был брать продовольствие в кредит в фабричной лавке - обычно неважного качества и по высоким ценам.

Рабочие жили в казармах при предприятиях. Часть казарм отводилась под общие спальни, а часть разгораживалась на каморки. В общих спальнях вдоль стен устраивались нары. На них располагались на ночлег взрослые и дети, мужчины и женщины. Только к концу века для мужчин и женщин стали выделяться отдельные спальни. Каморки отводились для семейных рабочих. Для каждой семьи отдельной каморки не хватало. Чаще жили по две семьи в одной каморке, а то и больше. Лишь высококвалифицированные рабочие, постоянно жившие в городе, имели возможность снять квартиру или купить собственный домик.

Промышленный кризис начала 80-х гг. с особой силой ударил по текстильной промышленности. Хозяева стали сокращать производство, останавливать фабрики, увольнять рабочих. Снижалась заработная плата, увеличивались штрафы. Но вскоре обнаружилось, что рабочие вовсе не обладали тем бесконечным терпением, каким отличались крестьяне. Те же самые люди на фабрике вели себя иначе, чем в деревне, где их сковывали отцовская власть и патриархальные традиции. Крестьянин приносил с собой на фабрику накопившееся в деревне недовольство, здесь оно возрастало еще больше и прорывалось наружу.

Первые забастовки, очень похожие на бунты, начались еще в 70-е гг. В 80-е гг., в связи с промышленным кризисом, они приобрели значительный размах. В

1880 г. произошла стачка на Ярцевской мануфактуре купцов Хлудовых в Смоленской губернии. Бросив работу, ткачи побили стекла на фабрике. Власти подавили стачку, направив в Ярцево войска. В последующие годы волнения произошли в Московской губернии, в Ярославле и Петербурге. 1885 год начался знаменитой Морозовской стачкой.

Никольская мануфактура Тимофея Морозова (близ Орехова-Зуева) была самой крупной хлопчатобумажной фабрикой в России. На ней трудилось около

8 тыс. рабочих. С наступлением кризиса на мануфактуре пять раз снижалась заработная плата. Резко возросли штрафы, доходившие до 24 копеек с заработного рубля. Руководителями стачки стали Петр Моисеенко и Василий Волков. Моисеенко был родом из этих мест, работал в Петербурге, участвовал в нескольких стачках. После одной из них его сослали в Сибирь. Затем он работал на Никольской мануфактуре. Молодой ткач В. Волков выдвинулся как рабочий вожак в ходе выступления.

Стачка началась утром

7 января. Руководителям не удалось удержать от самоуправства забастовавших ткачей. Толпа начала громить квартиры директора и особо ненавистных мастеров, а также продовольственную лавку. К ночи того же дня в Орехово-Зуево прибыли войска. На другой день на улицах появились солдатские патрули.

Приехал губернатор. Из толпы, окружившей главную контору, вышел Волков и представил заранее выработанные требования. Они включали повышение заработной платы, упорядочение штрафов, прием выработанной продукции при свидетелях. Рабочие требовали также, чтобы администрация предупреждала об увольнении за

15 дней. Во время переговоров Волков был арестован. Негодующая толпа бросилась его освобождать. Произошла схватка с воинским караулом. Полиция произвела новые аресты. Многих рабочих выслали в свои деревни. Под воздействием репрессий стачка пошла на убыль. Схватили и Моисеенко. 18 января стачка закончилась.

Состоявшийся в следующем году суд над стачечниками привлек внимание всей страны. Прокурор выдвинул против них обвинения по

101 пункту. Присяжные заседатели, убедившись, сколь безобразны были порядки на фабрике Морозова, признали подсудимых невиновными по всем пунктам. Консервативная газета “Московские ведомости” назвала этот вердикт 101 салютационным выстрелом “в честь показавшегося на Руси рабочего вопроса”. Моисеенко был выслан в Архангельскую губернию в административном порядке.

Под впечатлением от Морозовской стачки правительство в

1886 г. приняло закон, по которому участие в забастовке каралось арестом сроком до месяца. Предпринимателям же запрещалось налагать штрафы сверх установленного размера. Контроль за исполнением закона возлагался на фабричную инспекцию.

Издание закона не остановило стачечную борьбу рабочих, в основном текстильщиков. Стачки вспыхивали то в Петербурге, то в Твери, то под Москвой, по-прежнему сопровождаясь погромами и изгнанием особо ненавистных управляющих. Очевидец вспоминал, что в

1893 г. во время стачки на Хлудовской мануфактуре

в Рязанской губернии речка Гуслянка едва не вышла из берегов, заваленная мотками пряжи. Чуть ли не каждая крупная стачка заканчивалась столкновениями с властями, которые всегда становились на сторону хозяев. Лишь с наступлением промышленного подъема в

1893 г. волнения рабочих постепенно улеглись.