На этой странице сайта собраны рассказы для детей дошкольников и учащихся начальных классов о перелетных птицах.

Виталий Бианки. Ночная тревога

Почти каждую ночь на окраинах города - тревога.

Заслышав шум на дворе, люди соскакивают с кроватей, высовывают головы в окна. Что такое, что случилось?

Внизу, во дворе, громко хлопают крыльями птицы, гогочут гуси, кричат утки. Уж не напал ли на них хорек, не пробралась ли во двор лисица?

Но какие же лисы и хорьки в каменном городе, за чугунными воротами домов?

Хозяева осматривают двор, осматривают птичники. Все в порядке. Никого нет, никто не мог пробраться за крепкие замки и засовы. Просто, верно, дурной сон приснился птицам. Вот они уже и успокаиваются.

Люди ложатся в постели, засыпают спокойно.

А через час - опять гогот и кряканье. Переполох, тревога. Что такое?

Что там опять?

Открой окно, притаись и слушай. В черном небе мерцают золотые искры звезд. Все тихо.

Но вот словно чья-то неуловимая тень скользит вверху, по очереди затмевая золотые небесные огоньки. Слышится легкий прерывистый свист.

Мгновенно просыпаются дворовые утки и гуси. Давно, казалось, забывшие волю, птицы в смутном порыве бьют крыльями по воздуху. Они приподнимаются на лапках, вытягивают шеи, кричат, кричат горестно и тоскливо. С высокого черного неба им отвечают призывом вольные, дикие сестры. Над каменными домами, над железными крышами тянут стая за стаей крылатые странники. Свистят утиные крылья. Звенит гортанная перекличка диких гусей и казарок:

Го! го! го! В дорогу, в дорогу!

От холода и голода! В дорогу, в дорогу!

Замирает вдали звонкий гогот перелетных, а в глубине каменного двора мечутся давно отвыкшие от полета домашние гуси и утки.

ПРОЩАЛЬНАЯ ПЕСЕНКА

Уж сильно поредела на березах листва. Сиротливо качается на голой ветке давно покинутый хозяевами домик - скворешня.

Вдруг - что такое? - подлетели два скворца. Самочка скользнула в скворешню, деловито копошится в ней. Самец сел на веточку, посидел, поглядел по сторонам... и запел! Но тихонько запел, будто про себя.

Вот кончил. Самочка вылетела из скворешни, - скорей назад, к стае. И он за ней. Пора, пора: не сегодня завтра - в путь далекий.

Простились с домиком, где летом вывели ребят.

Они его не забудут, и весной опять поселятся в нем.

Из дневника юнната

ПЕРВАЯ ТЕЛЕГРАММА ИЗ ЛЕСУ

Исчезли все певчие птицы в ярких и пестрых нарядах. Как они отправлялись в путь, мы не видели, потому что они отлетают ночью.

Многие птицы предпочитают путешествовать по ночам: так безопасней. в темноте их не трогают сокола, ястреба и другие хищники, которые выбрались из лесов и ждут их на пути. А дорогу на юг перелетные птицы найдут и в темную ночь.

На Великом Морском пути показались стаи водяных птиц: уток, нырков, гусей, куликов. Крылатые путники делают остановки на тех же местах, что и весной.

Желтеет листва в лесу. Зайчиха принесла еще шестерых зайчат. Это последние в нынешнем году зайчата - листопадники.

На тинистых берегах заливов кто-то по ночам ставит крестики. Крестиками и точечками усеяна вся тина. Мы сделали себе шалашку на берегу заливчика и хотим посмотреть, кто это шалит.

ВТОРАЯ ТЕЛЕГРАММА ИЗ ЛЕСУ

Мы подсмотрели, кто это ставит крестики и точки на тине по берегу залива.

Оказывается, - это кулики.

В тинистых заливчиках у них - харчевни. Они останавливаются тут передохнуть и закусить. Они шагают своими долгими ногами по мягкой тине и оставляют на ней отпечатки своих трёх широко расставленных пальцев. А точки остаются там, где они втыкают длинные носы в тину, чтобы вытащить из неё какую-нибудь мелкую живность себе на завтрак.

Мы поймали аиста, который жил всё лето у нас на крыше, и надели ему на ногу лёгкое металлическое (алюминиевое) колечко. На колечке вытиснена надпись: Моskwа, Огnitolog, Коmitet А, № 195 (Москва, Орнитологический * комитет, серия А, № 195). Потом мы аиста выпустили. Пускай летит с колечком. Если кто-нибудь поймает его там, где он будет зимовать, мы узнаем из газет, где зимние квартиры наших аистов.

Листва в лесу совсем раскрасилась и начала падать.

* Орнитология - наука о птицах.

ТРЕТЬЯ ТЕЛЕГРАММА ИЗ ЛЕСУ

(От наших специальных корреспондентов)

Ударили холодные утренники.

На некоторых кустах листву как ножом срезало. С деревьев дождём сыплются листья.

Бабочки, мухи, жуки прячутся кто куда.

Певчие перелётные торопливо пробираются рощами и перелесками: им уже становится голодно.

Не жалуются на бескормицу только дрозды. Они стаями накинулись на грозди спелой рябины.

В оголённом лесу свищет холодный ветер. Деревья погружаются в глубокий сон. Песен в лесу больше не слышно.

ОТЛЕТ ПТИЦ НА ЗИМОВКИ

ОСЕНЬ С НЕБА

Взглянуть бы на бескрайнюю нашу страну с неба. Осенью. Подняться на стратостате выше леса стоячего, выше облака ходячего - километров бы на тридцать над землёй. Конца-края нашей земли всё равно не увидишь, но óвидь - что видно кругом-оттуда огромная. Если, конечно, небо чистое, не закрывает землю от глаз сплошная туча - оболочúна.

И покажется с такой высоты, что вся наша земля в движении: что-то движется над лесами, степями, горами, морями...

Это - птицы. Бесчисленные птичьи стаи.

Наши перелётные покидают родину,- летят на зимовки.

Некоторые, конечно, остаются: воробьи, голуби, галки, снегири, чижи, синицы, дятлы и прочая мелочь. Все дикие куры, кроме перепёлочек. Большой ястреб-тетеревятник, большие совы. Но и этим хищникам мало работы у нас зимой: большинство птиц, всё-таки, улетает от нас на зиму. Отлёт начинается с конца лета: первыми улетают те, что прилетели весной последними. И длится всю осень, - пока воды не закроются льдом. Последними отлетают от нас те, что первыми появились весной: грачи, жаворонки, скворцы, утки чайки...

КТО КУДА

Думаете, со стратостата отлёт на зимовки-сплошной поток птичьих стай с севера на юг? Вот уже нет!

Разные виды птиц улетают в разное время, большинство летит ночью: так безопасней. И далеко не все летят зимовать с севера на юг. Есть птицы, которые осенью улетают с востока на запад. Другие наоборот - с запада на восток. А есть у нас и такие, что летят зимовать прямо на север!

Наши специальные корреспонденты телеграфируют нам беспроволочным телеграфом, передают беспроволочной почтой - по радио, - куда кто летят и как чувствуют себя крылатые странники в пути.

С ЗАПАДА НА ВОСТОК

„Че-й! Че-й! Че-й!" - так переговаривались в стайке красные канарейки-чечевички. Они начали своё путешествие с берега Балтийского моря, из Ленинградской и Новгородской областей ещё в августе. Летят не спеша: еды всюду достаточно, - куда торопиться? Не на родину летят - гнёзда завивать, детишек выводить.

Мы видели их на пролёте через Волгу, через Уральский невысокий хребет, а теперь видим в Барабе - западносибирской степи. День за днём они подвигаются всё на восток, всё на восток - в ту сторону, где солнце всходит. Летят от рощи до рощи: вся Барабинская степь в колках - берёзовых рощицах.

Лететь стараются ночью, а днём отдыхают и кормятся. Хоть они летят стайками и каждая пичуга в стае смотрит в оба, как бы не попасть в беду, - всё-таки случается: не укараулят себя, и одну-другую из них схватит ястребок. Очень уж их много тут, в Сибири: перепелятник-ястребок, соколки - чеглок-белогорлик, дербник... Быстрокрылые- страсть! Пока летишь от колка до колка - скольких выхватят! Ночью всё-таки лучше: сов меньше.

Тут, в Сибири, чечевичкам свёрток: через горы Алтай, через пустыню Монголии, - сколько ещё гибнет их, маленьких, в трудном пути! - в жаркую Индию. Там зимуют.

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ КОЛЕЧКА № Ф-197357

Лёгкое металлическое колечко № Ф-197357 надел на ножку птенчика полярной крачки - тоненькой чайки - один наш русский молодой учёный. Было это в Кандалакшском заповеднике на Белом море - за полярным кругом - 5 июля 1955 года.

В конце июля этого же года, как только птенцы поднялись на крыло, полярные крачки собрались в стаю и отправились в своё зимнее путешествие. Направились сперва на север - к горлу Белого моря, потом на запад - вдоль северного берега Кольского полуострова, потом к югу- вдоль берегов Норвегии, Англии, Португалии, всей Африки. Обогнули мыс Доброй Надежды и подались на восток: из Атлантического океана в Индийский.

16 мая 1956 года молодая полярная крачка с кольцом № 197357 была поймана одним австралийским учёным на западном берегу Австралии близ города Фримантла - за 24 тысячи километров по прямому направлению от Кандалакшского заповедника.

Чучело её с кольцом на ножке хранится в австралийском зоологическом музее города Перт.

С ВОСТОКА НА ЗАПАД

Тучи уток и целые облака чаек выводятся каждое лето на Онежском озере. Приходит осень,-эти тучи и облака подаются на запад - на заход. Стая уток-шилохвостов, стая чаек сизых тронулась в путь на зимовки. Полетим за ними на самолёте.

Слышите резкий свист? За ним плеск воды, шум крыльев, отчаянное кряканье уток, крики чаек!..

Это шилохвосты и чайки расположились было на отдых на лесном озерке, а перелётный сокол сапсан тут их и настиг. Как длинный пастуший кнут со свистом пронизал воздух, пронёсся над самой спиной поднявшейся в воздух утки - рассек её когтем заднего пальца, острым, как кривой ножичек. Плетью свесив длинную шею, раненая птица не успела упасть в озеро, как стремительный сокол круто повернул, скогтил её над самой водой, умертвил одним ударом стального клюва в затылок, и унёс себе на обед.

Сапсан этот - горе-злосчастье утиной стаи. Вместе с нею тронулся он в отлёт с Онежского озера, вместе с ней миновал Ленинград, Финский залив, Латвию... Когда сыт, - равнодушно смотрит, сидя где-нибудь на скале или дереве, как летают над водой чайки, как кувыркаются на воде вниз головой утки. Как они поднимаются с воды и, собравшись в кучку или растянувшись вожжой, продолжают свой путь на запад - туда, где в серые воды Балтийского моря жёлтым шаром опускается солнце. Но, как только сапсан проголодается, он быстро нагоняет свою стаю, и выхватывает из неё себе уточку.

Так он будет лететь за ними вдоль берегов Балтийского, Северного, Немецкого морей, перелетит за ними Британские острова - и только близ их побережья, быть может, отвяжется, наконец, от них этот крылатый волк. Здесь наши утки и чайки останутся зимовать, а он, если захочет, полетит за другими стаями уток на юг - во Францию, Италию, через Средиземное море в знойную Африку.

НА СЕВЕР, НА СЕВЕР - В КРАЯ ПОЛНОЧНЫЕ!

Гаги-утки - те самые, что дают нам для шуб такой изумительно тёплый и лёгкий пух, - спокойно вывели своих птенцов на Белом море - в Кандалакшском заповеднике. Уже много лет здесь охраняют гаг, а студенты и учёные кольцуют их: надевают им на ножки лёгкие металлические колечки с номерами, чтобы знать, куда гаги улетают из заповедника, где у них зимовки, много ли гаг возвращается назад в заповедник, к своим гнездовьям и разные другие подробности жизни этих чудесных птиц.

И вот узнали, что гаги летят из заповедника почти прямо на север -в полночный край, в Ледовитый океан, где живут гренландские тюлени и громко, протяжно вздыхают белухи-киты.

Белое море скоро всё покроется толстым льдом, и гагам тут зимой кормиться нечем. А там, на севере, весь год открыта вода, там ловят рыбу тюлени и огромные белухи.

Гаги сощипывают со скал и водорослей моллюсков - подводные ракушки. Им-северным птицам-главное, чтоб было сытно. И пусть тогда страшный мороз, и вода кругом, и тьма кромешная, - им это не страшно: у них шубки на гагачьем пуху, на непроницаемом для холода, самом тёплом в мире пуху! Да то и дело там сполохи - чудесные северные сияния на небе, и огромная луна, и звёзды ясные. Что ж такое, что солнце там несколько месяцев не выглядывает из океана? Полярным уткам всё равно хорошо,сытно и привольно проводить там долгую полярную зиму-ночь.

ЗАГАДКИ ПЕРЕЛЁТОВ

Почему одни птицы летят прямо на юг, другие - на север, третьи - на запад, четвёртые - на восток"?

Почему многие птицы отлетают от нас, только когда, замерзает вода, или выпадает снег, и им нечем уж больше кормиться, а другие,- например, стрижи- улетают от нас в свой срок - точно по календарю, хоть еды для них кругом сколько хочешь?

А главное, главное: почём они знают, куда им осенью лететь, где их зимовки и как путь туда?

В самом деле: вывелась птичка из яйца здесь - скажем, где-нибудь под Москвой или Ленинградом. А зимовать летит в Южную Африку или в Индию. А есть у нас такой быстрокрылый соколик - так он из Сибири на край света - в самую Австралию летает. Побудет там немножко, - и летит обратно к нам в Сибирь, к весне нашей.

Считается, что дети должны иметь представление о птицах и пользе от них уже в 5 лет. А в 6-7 лет различать некоторых пернатых по названиям. Весенние месяцы – самые подходящие для занятия на тему «Что такое перелетные птицы» для детей старшей группы.

Чем ярче и разнообразнее будет рассказ о кочующих птицах для детсадовцев, тем больше он останется в памяти. При подготовке я рекомендую максимально задействовать органы восприятия: глаза, уши и пальчики. Это значит, что мы будем смотреть картинки и видео, слушать информацию и стихи о птичках, трогать руками перышки.

Первое и важно пособие, которое мы используем на занятиях – плакат «Перелетные птицы» . На нем показаны все нужные виды, картинки крупные и видны издалека. Птички хорошо прорисованы и по ним легко объяснять, чем одна отличается от другой (хвостики, крылья, ноги, оперение, размеры). Птички подписаны, самые любознательные дети попробуют прочитать.

Очень помогают и дидактические карточки с перелетными птицами. У них сразу три предназначения: с карточки можно взять стишки и загадки, выучить птичье название на русском и английском. Но самое главное, по карточкам мы даем задание составить рассказ: описать, какие у птички крылышки, лапки, цвет оперения и т.д. Для примера по первой карточке рассказывает ведущий. Есть еще другие карточки без названий. Их мы даем на втором занятии и проверяем узнаваемость.

Стихи, в которых фигурируют жаворонок, ласточки, скворец, соловей, дрозд, аист, грач, журавль и другие птицы, мы ищем в интернете или берем в специальных методических пособиях. В сети есть и сказки, интересные для деток 6 лет. Например, «На озере», «Как Воробьишко Африку искал», «Возвращение на родину» и другие.

Здорово, когда есть возможность после стиха или сказки показать видео, в котором птица летает, ходит, питается. Можно попробовать найти в интернете видеозаписи и смонтировать короткие ролики, не дольше минуты. Есть познавательные фильмы, видеоуроки и обучающие видео о перелетных видах на Youtube. Но они занимают время, лучше такой фильм показать помимо занятия. Можно посмотреть мультфильм: «Серая шейка», «Мама-цапля», «Крякнутые каникулы», «Махни крылом».

Что рассказать детям о перелетных птицах

Основной смысл занятия – рассказать, что птицы – живые существа с теплой кровью. Температура их тельца выше человеческой, где-то +41 градус. Чтобы иметь возможность выжить в зимние холода, птицам нужно много энергии. Значит, требуется больше пищи.

Насекомоядным и плотоядным птицам нечем насыщаться зимой, и они перелетают на юг, в теплые страны. Вынуждены улетать и водоплавающие, ведь вода, в которой они ищут пищу, замерзает. Журавли едят ягоды, аисты и цапли – лягушек, в морозы им тоже нечем питаться. Летят на юг и отдельные разновидности, предпочитающие растительную пищу. У зерноядных есть одна особенность – они покидают наши широты не всегда.

Птицы, улетающие на зиму, называются перелетными, или кочующими. А те, которые остаются зимовать в родной стране – оседлые (зимующие). На зимовку отправляются гуси, лебеди, цапли, аисты, соловьи, чижики, грачи, скворцы, ласточки, перепела, жаворонки, дрозды, иволги. Перебираются они в разные страны. Перепела – в Африку и Азию, соловьи – в Африку, чижи – в Казахстан и на Кавказ. К зимующим можно отнести ворон, синичек, воробьев, голубей, сорок, другие виды.

Летят они стаями или клиньями, а некоторые – в одиночестве (кукушки, ястребы, соколы). Весной перелетные птицы путешествуют назад, в родные края, чтобы растить потомство. Они очень полезны для природы и человека. Насекомоядные поедают насекомых-вредителей, а другие помогают поддерживать экосистему. Например, аисты едят змей и саранчу.

Детсадовцам понравятся интересные факты. О том, что птицы летают на юг стаей, прямым фронтом, клином или косяком. Как это выглядит, можно показать на презентации или фото. Есть народные приметы и загадки о перелетных птицах. Пернатые путешественники запоминают свои гнезда, из года в год прилетают туда же. Время вылета меняется: птицы принимают решение, ориентируясь на погоду и инстинкты (готовьтесь объяснить, что это). Иначе и быть не может, ведь газет они не читают.

Как составить план занятия

Если это ваше первое занятие по птицам, нужно подробно составить список того, что будете рассказывать и показывать, в какой последовательности, сделать хронометраж. Важно, где вы решите проводить занятие – на природе или в помещении. На природе можно услышать, а иногда даже увидеть птиц. Зато в помещении можно посмотреть видео и мультфильмы. Спланировать занятие с описательной частью, играми и другими задачами поможет это тематическое пособие .

Сложно рассказывать ребенку о том, чего он не видел. Поэтому детсадовцам нужно показывать рисунки и видео, давать слушать записи птичьего пения. Кстати, еще одно пособие с картинками перелетных и зимующих птиц, а еще домашних и диких. Оно поможет рассказать о домашних, лесных, водоплавающих и других видах. Не забудьте объяснить, что пернатые живут в скворечниках, гнездах, дуплах. Еще лучше – показать во время прогулки.

Можно построить занятие для детского сада в форме диалога: задавать вопросы и рассказывать. Например: «Какой сейчас сезон? Дни удлинились, произошли другие изменения (перечислить). А вы слышали пение птиц по утрам? Поют те, кто вернулся из теплых краев – перелетные птицы. Вы знаете, кто такие перелетные?». Стоит упомянуть кочующих птиц, прилетающих к нам на зиму, потому что привыкли к холодам (снегири, синицы).

Можно разделить занятие на две или три части. Но не давать их друг за другом, а сделать перерыв в несколько дней. Детям нужно переварить, «прожить» информацию, рассказать о новых знаниях родителям и друзьям, обсудить.

В одно из занятий можно включить игры для развития речи. Например:

• Назови птенчика (кукушка – кукушонок, грач – граченок и т.д.).
• Найди лишнего (выбрать из тройки или четверки птиц неперелетную).
• Назови ласково (кукушка – кукушечка, перо – перышко, крыло – крылышко, соловей – соловушка).

Рекомендую включить в план занятия разнообразные игры и развлечения. Например, раскраски и наклейки с птичками, детское лото или другие игры с изображениями птиц, несложные оригами, пальчиковые игры. Можно давать задания по карточкам: к примеру, разложить их в два ряда – с перелетными и зимующими птицами.

СТИХОТВОРЕНИЯ

Два утёнка. Саша Чёрный

Два утёнка подцепили
Дождевого червяка,
Растянули, как резинку, -
Трах! и стало два куска...
Жёлтый вправо, чёрный влево
Вверх тормашками летит,
А ворона смотрит с ветки
И вороне говорит:
"Hевозможные манеры!
Посмотрите-ка, Софи...
Воспитала мама-утка...
Фи, какая жадность! Фи!"
Из окна вдруг тётя Даша
Корку выбросила в сад.
Вмиг сцепились две вороны -
Только перышки летят.
А утята страшно рады...
"Посмотрите-ка, Софи...
Кто воспитывал? Барбоска?
Фи! И очень даже фи!"

Гусь и цыплёнок. Владимир Степанов

На крыльце хвалился гусь:
- Никого я не боюсь.
Если только захочу –
Индюка я растопчу.
А козе-то, га-га-га,
Обломаю я рога.
Утоплю свинью в корыте –
Вы со мною не шутите!
Зашипел он, как утюг, -
На забор взлетел индюк,
А рогатая коза-то
Сразу спряталась куда-то.

Закричала тут свинья:
«Помогите, гибну я!»
Только курица одна –
Петушиная жена -
Села смело на крыльцо,
На крыльце снесла яйцо.

Из яйца, как из пелёнок,
Вылез маленький цыпленок.
Как за лапу гуся хвать!
Как давай его клевать!

Гусь от страха задрожал,
Без оглядки убежал.

Закричал индюк: "Друзья,
Хвастуна спровадил я!
А коза-то: "Ме-ме-ме!
Ты скажи спасибо мне".
Рассмеялась тут свинья:
"Испугался гусь меня!"

Только курица одна -
Петушиная жена -
Сыну зёрнышко дала
На прогулку повела.

Подошёл к цыпленку папа
И пожал цыпленку лапу!

Злой петух. Александр Мецгер

Злой петух, укрывшись в тень,
Нападает каждый день.
Со спины, хитрец, клюет,
Мне прохода не дает.
С длинной палкою в руке
И с горшком на голове
Я его зову на бой:
- Выйди, встретимся с тобой!

Индюк. Лидия Огурцова

Индюк от гордости раздут,
Он важно смотрит там и тут,
Среди гусынь и кур идёт,
То хвост распустит, то споёт.
Не сложит себе цену -
Ему б и впрямь на сцену.

Как лечили петуха. Алексей Крылов

Заболел
Петух
Ангиной,
Hе поет втоpую ночь,
И pешили Юpа с Hиной
Пете бедному помочь.

Потому что
- Kак же будет? -
Говоpили здесь и там.
Потому что
- Kто же будет
Kукаpекать по утpам?

Гусь - не хочет,
Утка - тоже,
А индюк хотел - пpоспал.
Бобик пpобовал - не может,
Только голос надоpвал.

Петю в комнату позвали,
Положили на кpовать,
Полоскание достали,
Чтобы гоpло полоскать.

Поpошок от кашля дали
И, пpовеpив pост и вес,
Вокpуг шеи повязали
Согpевающий компpесс.

Чай, сказали, пить с малиной,
Kашу манную клевать,
А иначе так, с ангиной,
Можно долго пpолежать.

Пpиходили к Пете куpы,
Пpиносили молоко:
- Kок-ко-ва темпеpатуpа?
Hет ли жаpу? Kо-ко-ко!

Kовыляли к Пете утки
Из соседнего двоpа:
- Hе уpчит ли что в желудке?
Kак здоpовье? Kpя-кpя-кpя?

А узнали поpосята -
Даже бpосили игpу:
- Где "будильник" наш, pебята?
Что случилось? Хpю-хpю-хpю!

Пpинимал больной микстуpу
По столовой ложке в час.
У него темпеpатуpу
Пpовеpяли восемь pаз.

Hоги гpелкою согpели,
Чтоб скоpее стал ходить.
Только в ушко не успели
Мятных капель напустить.

Потому что он в кваpтиpе
Попpавляться быстpо стал
И, когда окно откpыли,
Вдpуг вскочил и убежал.

Петя очень был доволен,
Благодаpен детвоpе,
Он тепеpь совсем не болен,
Все в поpядке на двоpе.

И когда заpя зажжется,
Людям, птицам и цветку -
Слышно всем, как pаздается:
- Добpый день! Kу-ка-pе-ку!

Квочкины строчки. Борис Заходер

На черной земле
И на желтом песочке
Все квочки
Выводят неровные строчки.
Не перьями -
Лапками пишут хохлатки,
Хотя у них перышки
В полном порядке!

Узнать бы,
О чем они пишут, хохлатки!
Но грамотки эти -
Сплошные загадки!
Труднее прочесть,
Чем пергамент старинный:
Язык - незнакомый,
А почерк - куриный!

О чем же,
О чем они все-таки пишут?
О том ли, что видят?
О том ли, что слышат?
А вдруг
О каком-то неслыханном чуде,
О тайне,
Которой не ведают люди?

А может быть,
Просто
Соседу-поэту
Хохлатки
Хотят намекнуть по секрету:
"Пиши!
Хоть царапай,
Как курица лапой,
Но все же
Царапай,
Царапай, царапай!"

Гляди-ка!
Цыплята - такие комочки,
А как разбирают
Квочкины строчки!
Спрошу!
Уж они-то должны понимать
Все то,
Что для них нацарапает мать!

Вежливый индюк. Борис Заходер

Объявился
В доме
Вдруг
Очень Вежливый Индюк.

Раз по тридцать в день,
Не реже,
Он кричал:
- Эй вы, невежи!
Заходите, что ли, в гости -
Поучиться
Веж-
ли-
вос-
ти!
Я и сам, - кричал Индюк, -
Доктор Вежливых Наук,

И жена моя - пример
Замечательных манер:
Даже, когда спит она,
Видно, что воспитанна!

Не стесняйся ты, Осел!
Заходи, садись за стол!
Что же ты молчишь как рыба?
Говори: "Приду, спасибо!"
Ты не будь свиньей, Свинья. -
Ждет тебя
Моя семья!
Только раньше бы
Умыла
Ты свое свиное рыло!

Как ни бился он,
Однако
К Индюку никто не шел -
Ни Корова,
Ни Собака,
Ни Хавронья,
Ни Осел!

Посинел Индюк от злости:
- Не идут, нахалы, в гости!
Зря пропали все труды!
Все они - балды-балды!

Первое купание. Мария Моравская

У воды,
меж высокой лебеды
чинно выстроились в ряд
восемь жёлтеньких утят.
Их давненько утка-мать
собирается купать.
Но трусливый все народ:
все стоят, разинув рот,
ни один не хочет плыть,
слышно только: "Пить-пить-пить".
И смеются камыши:
"Ишь, как трусят малыши!.."

Уточкин секрет. Мария Серова

Утка, Утка, почему
Не намокла ты в пруду -
Плавала, купалась,
Но сухой осталась?!

По секрету вам скажу:
Я за внешностью слежу -
Сидя в своем гнездышке,
Жиром мажу перышки,
А по пёрышкам вода
Вмиг стекает без труда,
Потому-то, детвора,
Я не мокну НИКОГДА!

Хочу к маме. Александр Мецгер

Ходит маленький цыпленок
По поляне, громко плачет.
Прибежал к нему котенок,
Подарил цыпленку мячик.
И зеленый лягушонок
Пожалеть бедняжку хочет,
Говорит: «Не плачь, Цыпленок,
На, возьми себе листочек.
Я принес его от речки,
Сочный он и очень вкусный,
От любых болезней лечит:
И от горя, и от грусти».
Только маленький цыпленок
Плачет и твердит упрямо:
«Не хочу я ваш листочек,
Отведите лучше к маме!»

Чёрная курочка. А. Милн

Бумстер и Бамстер,
Трэди и Тради,
И старенький Шумстер -
СОЛИДHЫЕ ДЯДИ -

Странно! Чего это ради?

Мчались они
По лужайке соседней
(Бумстер был первый,
А Шумстер последний).
Hо проскочила
Сквозь дырку в плетне
Чёрная Kурочка
В садик ко мне.

"Kак поживаешь?" -
Вопрос задала.
Сказал я "спасибо",
Спросил, как дела.
Спросил: "Объясни мне,
Чего это ради
Бегут за тобой
Эти взрослые дяди?"

Хмурится, хмурится
Чёрная Kурица:
"Что у людей за привычка!
Люди хотят, чтоб у них обязательно
Было на завтрак яичко!

Hо будь тут сам Герцог и даже Kороль -
Яичко я им не снесу!
Я так занята! Занята! Занята!
Я спешки такой не снесу!"

А я не Kороль!
Hе барон! Hе маркиз!
Hа дерево лазаю!
Шлепаюсь вниз!
Считать я умею
До десяти!
А мне ты не хочешь
Яичко снести?

И Kурочка квохчет:
"Отлично, отлично!
Hо что мне в награду
Ты дашь за яичко?"

- "Спасибо" я дам
И "пожалуйста" дам.
В зверинце Слона
Покажу тебе сам!
Ещё покажу
Hа коленке ожог:
Я ногу сегодня
Kрапивой обжёг!

И жду я ответа,
И шепчет она:
"Hе надо "спасиба",
Hе надо Слона,
Hо если покажешь
Kрапивный ожог -
Ты завтра яичко
Получишь, дружок!"

И чёрным крылом
Hа горящую ногу
Махнула она,
Hаклонившись к ожогу:
"От этих ожогов
Hе плачут почти
Те, кто считает
До десяти!"

Проснулся я утром -
Hу и дела!
Яичко лежит
Посредине стола!
А будь я
Kаким-нибудь там Kоролём -
Чудес не случалось бы
в доме моём!

Бумстер и Бамстер,
Трэди и Тради,
И старенький Шумстер -
СОЛИДHЫЕ ДЯДИ -
Мчались за Чёрною Kурочкой вслед.
Что делать? Такая привычка!
Hо Kурочка ОЧЕHЬ БЫЛА ЗАHЯТА!
Hо Kурочка СТРАШHО БЫЛА ЗАHЯТА!
HУ ПРОСТО УЖАСHО БЫЛА ЗАHЯТА -
И МHЕ подарила яичко!

Перевод Н. Слепаковой

Н. Сладков «Вежливая галка»

Много у меня среди диких птиц знакомых. Воробья одного знаю. Он весь белый — альбинос. Его сразу отличишь в воробьиной стайке: все серые, а он белый.

Сороку знаю. Эту я по нахальству отличаю. Зимой, бывало, люди за окно продукты вывешивают, так она сейчас же прилетит и всё растреплет.

А вот галку одну я приметил за её вежливость.

Была метель.

Ранней весной бывают особые метели — солнечные. Снежные вихри завиваются в воздухе, всё сверкает и несётся! Каменные дома похожи на скалы. Наверху буран, с крыш, как с гор, текут снежные водопады. Сосульки от ветра растут в разные стороны, как косматая борода деда мороза.

А над карнизом, под крышей, есть укромное местечко. Там два кирпича из стены выпали. В этом углублении и устроилась моя галка. Чёрная вся, только на шейке серый воротничок. Галка грелась на солнце, да ещё и расклёвывала какой-то лакомый кусок. Уютное местечко!

Если бы этой галкой был я, я бы никому такое местечко не уступил!

И вдруг вижу — подлетает к моей большой галке другая, поменьше и цветом потусклее. Прыг-скок по карнизу. Круть-верть хвостом! Села напротив моей галки и смотрит.

Ветер её треплет — так перья и заламывает, так белой крупой и сечёт!

Моя галка кусок свой схватила в клюв — и шасть из углубления на карниз! Тёпленькое местечко чужой уступила!

А чужая галка хвать у моей кусок из клюва — и на её тёпленькое местечко. Лапкой чужой кусок прижала — клюёт. Вот бессовестная!

Моя галка на карнизе — под снегом, на ветру, без еды. Снег её сечёт, ветер перья заламывает. А она, глупая, терпит! Не выгоняет маленькую.

«Наверное, — думаю, — чужая галка очень старая, вот ей место и уступают. А может, это всем известная и всеми уважаемая галка? Или, может, она маленькая, да удаленькая — драчунья». Ничего я тогда не понял...

А недавно вижу: обе галки — моя и чужая — сидят себе рядышком на старой печной трубе и у обоих в клювах прутики.

Эге, гнездо строят! Тут уж каждый поймёт.

И маленькая галка совсем не старая и не драчунья. Да и не чужая она теперь. И уж, конечно, не всеми уважаемая.

А моя знакомая большая галка совсем не галка, а гал!

Но всё равно мой знакомый гал очень вежливый. Я такого первый раз вижу.

М. Пришвин «Ребята и утята»

Маленькая дикая уточка чирок-свистунок решилась, наконец-то, перевести своих утят из леса, в обход деревни, в озеро на свободу. Весной это озеро далеко разливалось, и прочное место для гнезда можно было найти только версты за три, на кочке, в болотистом лесу. А когда вода спала, пришлось все три версты путешествовать к озеру.

В местах, открытых для глаза человека, лисицы и ястреба, мать шла позади, чтобы не выпускать утят ни на минуту из виду. И около кузницы, при переходе через дорогу, она, конечно, пустила их вперёд. Вот тут их увидели ребята и зашвыряли шапками. Всё время, пока они ловили утят, мать бегала за ними с раскрытым клювом или перелётывала в разные стороны на несколько шагов в величайшем волнении. Ребята только было собрались закидать шапками мать и поймать её, как утят, но тут я подошёл.

— Что вы будете делать с утятами? — строго спросил я ребят.

Они струсили и ответили:

— Пустим.

— Вот то-то «пустим»! — сказал я очень сердито. — Зачем вам надо было их ловить? Где теперь мать?

— А вон сидит! — хором ответили ребята.

И указали мне на близкий холмик парового поля, где уточка действительно сидела с раскрытым от волнения ртом.

— Живо, — приказал я ребятам, — идите и возвратите ей всех утят!

Они как будто даже и обрадовались моему приказанию и побежали с утятами на холм. Мать отлетела немного и, когда ребята ушли, бросилась спасать своих сыновей и дочерей. По-своему она им что-то быстро сказала и побежала к овсяному полю. За ней побежали утята — пять штук. И так по овсяному полю, в обход деревни, семья продолжала своё путешествие к озеру.

Радостно снял я шляпу и, помахав ею, крикнул:

— Счастливый путь, утята!

Ребята надо мной засмеялись.

— Что вы смеётесь, глупыши? — сказал я ребятам. — Думаете, так-то легко попасть утятам в озеро? Снимайте живо все шапки, кричите «до свиданья»!

И те же самые шапки, запылённые на дороге при ловле утят, поднялись в воздух; все разом закричали ребята:

— До свиданья, утята!

М. Пришвин «Журка»

Раз было у нас — поймали мы молодого журавля и дали ему лягушку. Он её проглотил. Дали другую — проглотил. Третью, четвёртую, пятую, а больше тогда лягушек у нас под рукой не было.

— Умница! — сказала моя жена и спросила меня:

— А сколько он может съесть их? Десять может?

— Десять, — говорю, — может.

— А ежели двадцать?

— Двадцать, — говорю, — едва ли...

Подрезали мы этому журавлю крылья, и стал он за женой всюду ходить. Она корову доить — и Журка с ней, она в огород — и Журке там надо, и тоже на полевые колхозные работы ходит с ней, и за водой. Привыкла к нему жена, как к своему собственному ребёнку, и без него ей уж скучно, без него никуда. Но только ежели случится — нет его, крикнет только одно: «Фру-фру», и он к ней бежит. Такой умница!

Так живёт у нас журавль, а подрезанные крылья его всё растут и растут.

Раз пошла жена за водой вниз, к болоту, и Журка за ней. Лягушонок небольшой сидел у колодца и прыг от Журки в болото. Журка за ним, а вода глубокая, и с берега до лягушонка не дотянешься. Мах-мах крыльями Журка и вдруг полетел. Жена ахнула — и за ним. Мах- мах руками, а подняться не может. И в слёзы, и к нам: «Ах, ах, горе какое! Ах, ах!» Мы все прибежали к колодцу. Видим — Журка далеко, на середине нашего болота сидит.

— Фру-фру! — кричу я.

И все ребята за мной тоже кричат: «Фру-фру!»

И такой умница! Как только услыхал он это наше «фру-фру», сейчас мах-мах крыльями и прилетел. Тут уж жена себя не помнит от радости, велит ребятам бежать скорее за лягушками. В этот год лягушек было множество, ребята скоро набрали два картуза. Принесли ребята лягушек, стали давать и считать. Дали пять — проглотил, дали десять — проглотил, двадцать и тридцать... Да так вот и проглотил за один раз сорок три лягушки.

Л. Воронкова «Лебеди и гуси»

Вдруг дедушка перестал копать, наклонил голову набок и прислушался к чему-то.

Таня спросила шёпотом:

— Что там?

— Слышишь — лебеди трубят?

Таня поглядела на дедушку, потом на небо, потом опять на дедушку и улыбнулась:

— А что же, у лебедей труба есть?

— Какая там труба! — засмеялся дедушка. — Просто они кричат так протяжно, вот и говорят, что они трубят. Ну, слышишь?

Таня прислушалась. И правда, где-то высоко-высоко слышались далёкие протяжные голоса.

— Вишь ты, домой из-за моря летят, — сказал дедушка. — Как перекликаются. Недаром их кликунами зовут. А вон-вон, мимо солнца пролетели, видны стали... Видишь?

— Вижу, вижу! — обрадовалась Таня. — Верёвочкой летят. Может, они тут где-нибудь сядут?

— Нет, они тут не сядут, — задумчиво сказал дедушка, — они домой полетели!

— Как — домой? — удивилась Таня. — А у нас-то не дом?

— Ну, им, значит, не дом.

Таня обиделась:

— Ласточкам — дом, жаворонкам — дом, скворцам — дом... А им не дом?

— А им дом поближе к северу. Там, говорят, в тундрах болот много, озёр. Там они и гнездуются, где поглуше, где воды побольше.

— А у нас уж им воды мало? Вон речка, вон пруд... Ведь всё равно у нас лучше!

— Кто где родился, тот там и пригодился, — сказал дедушка. — Каждому свой край лучше.

В это время вышли со двора гуси, остановились среди улицы, подняли головы и примолкли.

— Смотри-ка, дедушка, — прошептала Таня, дёргая его за рукав, — а наши гуси тоже лебедей слушают! Как бы и они в тундру не улетели!

— Куда уж им! — сказал дедушка. — Наши гуси на подъём тяжелы! — И снова стал копать землю.

Замолкли в небе лебеди, скрылись, растаяли в далёкой синеве. А гуси загагакали, заскрипели и пошли вперевалку по улице. И гусиные следы треугольничками чётко отпечатывались на сырой дороге.

В. Вересаев «Братишка»

У угла моей дачи стояла кадушка, полная воды. Рядом куст бузины. На бузине сидели бок о бок два молодых воробья, совсем ещё молодых, с пушком, сквозящим из-за перьев, с ярко-жёлтыми пазухами по краям клювов. Один бойко и уверенно перепорхнул на край кадушки и стал пить. Пил — и всё поглядывал на другого и перекликался с ним на звенящем своём языке. Другой — чуть поменьше — с серьёзным видом сидел на ветке и опасливо косился на кадушку. А пить-то, видимо, хотелось, — клюв был разинут от жары.

И вдруг я ясно увидел: тот, первый, он уже давно напился и просто примером своим ободряет другого, показывает, что ничего тут нет страшного. Он непрерывно прыгал по краю кадушки, опускал клюв, захватывал воду и тотчас ронял её из клюва, и поглядывал на брата — звал его. Братишка на ветке решился, слетел к кадушке. Но только коснулся лапками сырого, позеленевшего края — и сейчас же испуганно порхнул назад на бузину. А тот опять стал его звать.

И добился наконец. Братишка перелетел на кадушку, неуверенно сел, всё время трепыхая крылышками, и напился. Оба улетели.

В. Бианки «Подкидыш»

Мальчишки разорили гнездо каменки, разбили её яички. Из разбитых скорлупок выпали голые, слепенькие птенчики.

Только одно из шести яичек мне удалось отобрать у мальчишек целым.

Я решил спасти спрятанного в нём птенчика.

Но как это сделать?

Кто выведет его из яйца?

Кто вскормит?

Я знал неподалёку гнездо другой птички — пеночки- пересмешки. Она только что отложила своё четвёртое яичко.

Но примет ли пересмешка подкидыша? Яйцо каменки чисто голубое. Оно больше и совсем не похоже на яички пересмешки: те — розовые с чёрными точечками. И что будет с птенцом каменки? Ведь он вот-вот должен выйти из яйца, а маленькие пересмешки выклюнутся только ещё дней через двенадцать.

Станет ли пересмешка выкармливать подкидыша?

Гнездо пересмешки помещалось на берёзе так невысоко, что я мог достать его рукой.

Когда я подошёл к берёзе, пересмешка слетела с гнезда. Она порхала по ветвям соседних деревьев и жалобно посвистывала, словно умоляла не трогать её гнезда.

Я положил голубое яичко к её малиновым, отошёл и спрятался за куст.

Пересмешка долго не возвращалась к гнезду. А когда, наконец, подлетела, не сразу уселась в него: видно было, что она с недоверием разглядывает чужое голубое яйцо.

Но всё-таки она села в гнездо. Значит, приняла чужое яйцо. Подкидыш стал приёмышем.

Но что будет завтра, когда маленькая каменка выклюнется из яйца?

Когда утром на следующий день я подошёл к берёзе, с одной стороны гнезда торчал носик, с другой — хвост пересмешки.

Когда она слетела, я заглянул в гнездо. Там было четыре розовых яичка и рядом с ними — голый, слепенький птенчик каменки.

Я спрятался и скоро увидел, как прилетела пересмешка с гусеничкой в клюве и сунула её в рот маленькой каменке.

Теперь я был почти уже уверен, что пересмешка выкормит моего подкидыша.

Прошло шесть дней. Я каждый день подходил к гнезду и каждый раз видел торчащие из гнезда клювик и хвост пересмешки.

Очень меня удивляло, как она поспевает и каменку кормить, и высиживать свои яйца.

Я скорей отходил прочь, чтобы не помешать ей в этом важном деле.

На седьмой день не торчали над гнездом ни клювик, ни хвост.

Я подумал: «Всё кончено! Пересмешка покинула гнездо. Маленькая каменка умерла с голоду».

Но нет, в гнезде лежала живая каменка. Она спала и даже не тянула вверх головку, не разевала рта: значит, была сыта.

Она так выросла за эти дни, что покрывала своим тельцем чуть видные из-под неё розовые яички.

Тогда я догадался, что приёмыш отблагодарил свою новую мать: теплотой своего тельца он грел её яички — высиживал её птенцов.

Так оно и было.

Пересмешка кормила приёмыша, приёмыш высиживал её птенцов.

Он вырос и вылетел из гнезда у меня на глазах.

И как раз к этому времени выклюнулись птенчики из розовых яичек.

Пересмешка принялась выкармливать своих родных птенцов и выкормила их на славу.

Вопросы для обсуждения

О ком рассказ Н. Сладкова «Вежливая галка»?

Почему галка уступила своё тепленькое местечко другой птице?

Послушай рассказ М. Пришвина «Ребята и утята». Мы можем назвать это произведение сказкой? Почему? (В нём нет сказочных персонажей и не происходит никаких чудес.) Можно сказать, что это стихотворение? (Нет, в нём нет мелодичности, напевности, окончания слов в строчках не рифмуются, оно не отличается образностью.) О ком этот рассказ? Почему утка чирок-свистунок оказалась на дороге? Куда она шла с утятами? Как ты думаешь, зачем ребята стали ловить утят? Как вела себя в это время утка? (Она бегала за ними с раскрытым клювом или перелётывала в разные стороны в величайшем волнении.) Почему она так волновалась? Кто спас утят? Что делала утка, когда ей вернули утят? Чем закончился рассказ? Чему научил тебя автор?

О ком рассказ М. Пришвина «Журка»? Почему он так называется? Как молоденький журавль попал к людям? Мог ли он летать, когда ему подрезали крылья? Что он стал делать? Как жена охотника его подзывала к себе? Расскажи, что случилось, когда у журавля отросли подрезанные крылья. Чем закончился рассказ? Кто тебе в рассказе понравился? Почему?

Что ты знаешь о лебедях? Какие это птицы? Где они живут? А какие бывают гуси? Улетают ли куда-нибудь на зиму лебеди? Когда они возвращаются домой? А домашние гуси улетают на юг? Послушай, как рассказывает Л. Воронкова о домашних гусях и о лебедях, возвращающихся из-за моря к себе домой. Что ты можешь сказать о том, как кричат лебеди? Почему дедушка сравнивает их крик со звуком трубы? Значит, лебеди что делают? (Кричат, трубят, перекликаются.) Как ещё называют лебедей? Куда летят лебеди? Почему? А гуси могут улететь в тундру?

О ком рассказ В. Вересаева «Братишка»? Какие были воробьи? (Молоденькие, маленькие, с пушком, просвечивающим сквозь перья.) Они были похожими или разными? Кто из воробьев понравился тебе больше? Почему? Какой был первый воробей? (Смелый, отважный, бойкий, уверенный в себе.) А каким был второй воробей? (Робким, боязливым, трусливым, несмелым, осторожным.) Расскажи, как воробей звал своего братишку напиться воды.

Толстой Л.Н.

В саду на дорожке прыгали молодые воробушки.

А старый воробей уселся высоко на ветке дерева и зорко глядит, не покажется ли где хищная птица.

Летит по задворкам ястреб-разбойник. Он лютый враг мелкой пташки. Летит ястреб тихо, без шума.

Но старый воробей заметил злодея и следит за ним.

Ястреб ближе и ближе.

Зачирикал громко и тревожно воробей, и все воробьята разом скрылись в кусты.

Все смолкло.

Только воробей-часовой сидит на ветке. Не шевелится, глаз с ястреба не спускает.

Заметил ястреб старого воробья, взмахнул крыльями, расправил когти и стрелой спустился вниз.

А воробей камнем упал в кусты.

Ястреб ни с чем и остался.

Озирается он вокруг. Зло взяло хищника. Огнем горят его желтые глаза.

С шумом высыпали из кустов воробьята, прыгают по дорожке.

Лебеди

Толстой Л.Н.

Лебеди стадом летели из холодной стороны в тёплые земли. Они летели через море. Они летели день и ночь, и другой день и другую ночь они, не отдыхая, летели над водою. На небе был полный месяц, и лебеди далеко внизу под собой видели синеющую воду. Все лебеди уморились, махая крыльями; но они не останавливались и летели дальше. Впереди летели старые, сильные лебеди, сзади летели те, которые были моложе и слабее. Один молодой лебедь летел позади всех. Силы его ослабели. Он взмахнул крыльями и не мог лететь дальше. Тогда он, распустив крылья, пошёл книзу. Он ближе и ближе спускался к воде; а товарищи его дальше и дальше белелись в месячном свете. Лебедь спустился на воду и сложил крылья. Море всколыхнулось под ним и покачало его.

Стадо лебедей чуть виднелось белой чертой на светлом небе. И чуть слышно было в тишине, как звенели их крылья. Когда они совсем скрылись из вида, лебедь загнул назад шею и закрыл глаза. Он не шевелился, и только море, поднимаясь и опускаясь широкой полосой, поднимало и опускало его.

Перед зарёй лёгкий ветерок стал колыхать море. И вода плескала в белую грудь лебедя. Лебедь открыл глаза. На востоке краснела заря, и месяц и звёзды стали бледнее. Лебедь вздохнул, вытянул шею и взмахнул крыльями, приподнялся и полетел, цепляя крыльями по воде. Он поднимался выше и выше и полетел один над тёмными всколыхавшимися волнами.

Скворцы (Отрывок)

Куприн А.И.

Мы с нетерпением ждали, когда к нам в сад опять прилетят старые знакомые - скворцы, эти милые, веселые общительные птицы, первые перелетные гости, радостные вестники весны.

Итак, мы дождались скворцов. Подправили старые скворечники, покривившиеся от зимних ветров, подвесили новые.

Воробьи вообразили, будто эта любезность делается для них, и тотчас же, при первом тепле, заняли скворечники.

Наконец девятнадцатого, вечером (было еще светло), кто-то закричал: «Смотрите - скворцы!»

И правда, они сидели высоко на ветках тополей и, после воробьев, казались непривычно большими и чересчур черными...

Два дня скворцы точно набирались сил и все навешали и осматривали прошлогодние знакомые места. А потом началось выселение воробьев. Особенно бурных столкновений между скворцами и воробьями я при этом не замечал. Обыкновенно скюрцы по два сидят высоко над скворечниками и, по-видимому, беспечно о чем-то болтают между собой, а сами одним глазом, искоса, пристально поглядывают вниз. Воробью жутко и трудно. Нет-нет - высунет свой острый хитрый нос из круглой дырочки - и назад. Наконец, голод, легкомыслие, а может быть, робость дают себя знать. «Слетаю, - думает, - на минутку и сейчас же назад. Авось перехитрю. Авось не заметят». И только успеет отлететь на сажень, как скворец камнем вниз и уже у себя дома.

И уже теперь пришел конец воробьиному временному хозяйству. Скворцы стерегут гнездо поочередно: один сидит - другой летает по делам. Воробьям никогда до такой уловки не додуматься.

И вот, с огорчения, начинаются между воробьями великие побоища, во время которых летят в воздух пух и перья. А скворцы сидят высоко на деревьях да еще подзадоривают: «Эй, ты, черноголовый! Тебе вон того, желтогрудого, во веки веков не осилить». - «Как? Мне? Да я его сейчас!» - «А ну-ка, ну-ка...»

И пойдет свалка. Впрочем, весною все звери и птицы... дерутся гораздо больше...

Песня скворца

Куприн А.И.

Чуть немного согрелся воздух, а скворцы уже расселись на высоких ветках и начали свой концерт. Я не знаю, право, есть ли у скворца свои собственные мотивы, но вы наслушаетесь в его песне чего угодно чужого. Тут и кусочки соловьиных трелей, и резкое мяуканье иволги, и сладкий голосок малиновки, и музыкальное лепетанье пеночки, и тонкий свист синички, и среди этих мелодий вдруг раздаются такие голоса, что, сидя в одиночестве, не удержишься и рассмеешься: закудахчет на дереве курица, зашипит нож точильщика, заскрипит дверь, загнусит детская военная труба. И, сделав это неожиданное музыкальное отступление, скворец как ни в чем не бывало, без передышки, продолжает свою веселую, милую юмористическую песенку.

Жаворонок

И. Соколов-Микитов

Из множества звуков земли:пения птиц, трепетания листвы на деревьях, треска кузнечиков, журчания лесного ручья - самый веселый и радостный звук - песня полевых и луговых жаворонков. Еще ранней весною, когда на полях лежит рыхлый снег, но уже кое-где на пригреве образовались темные проталины, прилетают и начинают петь наши ранние весенние гости. Столбом поднимаясь в небо, трепеша крылышками, насквозь пронизанными солнечным светом, выше и выше взлетает в небо жаворонок, исчезает в сияющей голубизне. Удивительно красива, звонка песня жаворонка, приветствующего приход весны. На дыхание пробудившейся земли похожа эта радостная песня.

Многие великие композиторы в своих музыкальных произведениях старались изобразить эту радостную песнь...

Многое можно услышать в пробуждающемся весеннем лесу. Тонко пищат рябчики, гугукают по ночам невидимые совы. На непроходимом болоте водят весенние хороводы прилетевшие журавли. Над желтыми золотистыми пуховиками цветущей ивы жужжат пчелы. А в кустах на берегу реки защелкал, звонко запел первый соловей.

Лебедь

Аксаков С. Т.

Лебедь по своей величине, силе, красоте и величавой осанке давно и справедливо назван царем всей водяной, или водоплавающей, птицы. Белый как снег, с блестящими, прозрачными небольшими глазами, с черным носом и черными лапами, с длинною, гибкою и красивою шеею, он невыразимо прекрасен, когда спокойно плывет между зеленых камышей по темно-синей, гладкой поверхности воды.

Движения лебедя

Аксаков С. Т.

Все движения лебедя исполнены прелести: начнет ли он пить и, зачерпнув носом воды, поднимет голову вверх и вытянет шею; начнет ли купаться, нырять и плескаться своими могучими крыльями, далеко разбрасывая брызги воды, скатывающиеся с его пушистого тела; начнет ли потом охорашиваться, легко и свободно закинув дугою назад свою белоснежную шею, поправляя и чистя носом на спине, боках и в хвосте смятые или замаранные перья; распустит ли крыло по воздуху, как будто длинный косой парус, и начнет также носом перебирать в нем каждое перо, проветривая и суша его на солнце, - все живописно и великолепно в нем.

Воробей

Чарушин Е. И.

Пошёл Никита с папой гулять. Гулял он, гулял и вдруг слышит - кто-то чирикает: Чилик-чилик! Чилик-чилик! Чилик-чилик!

И видит Никита, что это маленький воробушек прыгает по дороге.

Нахохлённый такой, прямо как шарик катится. Хвостик у него коротенький, клюв жёлтый, и никуда он не улетает. Видно, ещё не умеет.

Смотри-ка, папа, - закричал Никита, - воробей не настоящий!

А папа говорит:

Нет, это настоящий воробей, да только маленький. Это, наверно, птенчик выпал из своего гнезда.

Тут побежал Никита ловить воробья и поймал. И стал этот воробушек жить у нас дома в клетке, а Никита кормил его мухами, червяками и булкой с молоком.

Вот живёт воробей у Никиты. Всё время кричит - есть просит. Ну и обжора какой! Чуть утром солнце покажется, - он зачирикает и всех разбудит.

Тогда Никита сказал:

Я научу его летать и выпущу.

Достал воробья из клетки, посадил на пол и стал учить.

Ты крыльями вот так маши, - сказал Никита и показал руками, как надо летать. А воробей ускакал под комод.

Покормили воробья ещё денёк. Опять его посадил Никита на пол учить летать. Никита замахал руками, и воробей замахал крыльями.

Полетел воробей!

Вот он через карандаш перелетел. Вот через красный пожарный автомобиль перелетел. А как стал через неживую кошку-игрушку перелетать, наткнулся на неё и упал.

Плохо ты ещё летаешь, - говорит ему Никита. - Давай-ка я тебя ещё денёк покормлю.

Покормил, покормил, а назавтра воробушек через Никитину скамейку перелетел. Через стул перелетел. Через стол с кувшином перелетел. Вот только через комод не мог перелететь - свалился.

Видно, надо его ещё кормить. На другой день Никита взял воробья с собой в сад, да там и выпустил.

Воробей через кирпич перелетел.

Через пенёк перелетел.

И стал уж через забор перелетать, да об него стукнулся и повалился.

А на следующий день он и через забор перелетел.

И через дерево перелетел.

И через дом перелетел.

И совсем от Никиты улетел.

Вот как здорово научился летать!

Зимние долги

Н.И. Сладков

Расчирикался Воробей на навозной куче - так и подскакивает! А Ворона-карга как каркнет своим противным голосом:

Чему, Воробей, возрадовался, чего расчирикался?

Крылья зудят, Ворона, нос чешется, - отвечает Воробей. - Страсть драться охота! А ты тут не каркай, не порть мне весеннего настроения!

А вот испорчу! - не отстаёт Ворона. - Как задам вопрос!

Во напугала!

И напугаю. Ты крошки зимой на помойке клевал?

Клевал.

А зёрна у скотного двора подбирал?

Подбирал.

А в птичьей столовой у школы обедал?

Спасибо ребятам, подкармливали.

То-то! - надрывается Ворона. - А чем

ты за всё это расплачиваться думаешь? Своим чик-чириканьем?

А я один, что ли, пользовался? - растерялся Воробей. - И Синица там была, и Дятел, и Сорока, и Галка. И ты, Ворона, была...

Ты других не путай! - хрипит Ворона. - Ты за себя отвечай. Брал в долг - отдавай! Как все порядочные птицы делают.

Порядочные, может, и делают, - рассердился Воробей. - А вот делаешь ли ты, Ворона?

Я раньше всех расплачусь! Слышишь, в поле трактор пашет? А я за ним из борозды всяких корнеедов и корнегрызунов выбираю. А Сорока с Галкой мне помогают. А на нас глядя и другие птицы стараются.

Ты тоже за других не ручайся! - упирается Воробей. - Другие, может, и думать забыли.

Но Ворона не унимается:

А ты слетай да проверь!

Полетел Воробей проверять. Прилетел в сад, там Синица в новой дуплянке живёт.

Поздравляю с новосельем! - Воробей говорит. - На радостях-то небось и про долги забыла!

Не забыла, Воробей, что ты! - отвечает Синица. - Меня ребята зимой вкусным сальцем угощали, а я их осенью сладкими яблочками угощу. Сад стерегу от плодожорок и листогрызов.

По какой нужде, Воробей, ко мне в лес прилетел?

Да вот расчёт с меня требуют, - чирикает Воробей. - А ты, Дятел, как расплачиваешься?

Уж так-то стараюсь, - отвечает Дятел. - Лес от древоточцев и короедов оберегаю. Бьюсь с ними не щадя живота! Растолстел даже...

Ишь ты, - задумался Воробей. - А я думал...

Вернулся Воробей на навозную кучу и говорит Вороне:

Твоя, карга, правда! Все за зимние долги отрабатывают. А я что - хуже других? Как начну вот птенцов своих комарами, слепнями да мухами кормить! Чтобы кровососы эти ребят не жалили! Мигом долги верну!

Сказал так и давай опять на куче навозной подскакивать и чирикать. Пока ещё время свободное есть. Пока воробьята в гнезде не вылупились.

Синички-арифметички

Н.И. Сладков

Весной звонче всех белощёкие синички поют: колокольчиками звенят. На разный лад и манер. У одних так и слышится: «Дважды два, дважды два, дважды два!» А другие бойко высвистывают: «Четыре-четы- ре-четыре!»

С утра до вечера зубрят синички таблицу умножения.

«Дважды два, дважды два, дважды два!» - выкрикивают одни.

«Четыре-четыре-четыре!» - весело отвечают другие.

Синички-арифметички.

Храбрый утёнок

Борис Житков

Каждое утро хозяйка выносила утятам полную тарелку рубленых яиц. Она ставила тарелку возле куста, а сама уходила.

Как только утята подбегали к тарелке, вдруг из сада вылетала большая стрекоза и начинала кружиться над ними.

Она так страшно стрекотала, что перепуганные утята убегали и прятались в траве. Они боялись, что стрекоза их всех перекусает.

А злая стрекоза садилась на тарелку, пробовала еду и потом улетала. После этого утята уже целый день не подходили к тарелке. Они боялись, что стрекоза прилетит опять. Вечером хозяйка убирала тарелку и говорила: «Должно быть, наши утята заболели, что-то они ничего не едят». Она и не знала, что утята каждый вечер голодные ложились спать.

Однажды к утятам пришёл в гости их сосед, маленький утёнок Алёша. Когда утята рассказали ему про стрекозу, он стал смеяться.

Ну и храбрецы! - сказал он. - Я один прогоню эту стрекозу. Вот вы увидите завтра.

Ты хвастаешь, - сказали утята, - завтра ты первый испугаешься и побежишь.

На другое утро хозяйка, как всегда, поставила на землю тарелку с рублеными яйцами и ушла.

Ну, смотрите, - сказал смелый Алёша, - сейчас я буду драться с вашей стрекозой.

Только он сказал это, как вдруг зажужжала стрекоза. Прямо сверху она полетела на тарелку.

Утята хотели убежать, но Алёша не испугался. Не успела стрекоза сесть на тарелку, как Алёша схватил её клювом за крыло. Насилу она вырвалась и с поломанным крылом улетела.

С тех пор она никогда не прилетала в сад, и утята каждый день наедались досыта. Они не только ели сами, но и угощали храброго Алёшу за то, что он спас их от стрекозы.

Галка

Борис Житков

У брата с сестрой была ручная галка. Она ела из рук, давалась гладить, улетала на волю и назад прилетала.

Вот раз сестра стала умываться. Она сняла с руки колечко, положила на умывальник и намылила лицо мылом. А когда она мыло сполоснула, - поглядела: где колечко? А колечка нет.

Она крикнула брату:

Отдай колечко, не дразни! Зачем взял?

Ничего я не брал, - ответил брат.

Сестра поссорилась с ним и заплакала.

Бабушка услыхала.

Что у вас тут? - говорит. - Давайте мне очки, сейчас я это кольцо найду.

Бросились искать очки - нет очков.

Только что на стол их положила, - плачет бабушка. - Куда им деться? Как я теперь в иголку вдену?

И закричала на мальчика.

Твои это дела! Зачем бабушку дразнишь?

Обиделся мальчик, выбежал из дому. Глядит, - а над крышей галка летает, и что-то у ней под клювом блестит. Пригляделся - да это очки! Спрятался мальчик за дерево и стал глядеть. А галка села на крышу, огляделась, не видит ли кто, и стала очки на крыше клювом в щель запихивать.

Вышла бабушка на крыльцо, говорит мальчику:

Говори, где мои очки?

На крыше! - сказал мальчик.

Удивилась бабушка. А мальчик полез на крышу и вытащил из щели бабушкины очки. Потом вытащил оттуда и колечко. А потом достал стёклышек, а потом разных денежек много штук.

Обрадовалась бабушка очкам, а сестра колечку и сказала брату:

Ты меня прости, я ведь на тебя подумала, а это галка-воровка.

И помирились с братом.

Бабушка сказала:

Это всё они, галки да сороки. Что блестит, всё тащат.

Сиротка

Георгий Скребицкий

Принесли нам ребята небольшого сорочонка... Летать он ещё не мог, только прыгал. Кормили мы его творогом, кашей, мочёным хлебом, давали маленькие кусочки варёного мяса; он всё ел, ни от чего не отказывался.

Скоро у сорочонка отрос длинный хвост и крылья обросли жёсткими чёрными перьями. Он быстро научился летать и переселился на житьё из комнаты на балкон.

Только вот какая с ним была беда: никак наш сорочонок не мог выучиться самостоятельно есть. Совсем уж взрослая птица, красивая такая, летает хорошо, а еду всё, как маленький птенчик, просит. Выйдешь на балкон, сядешь за стол, сорока уж тут как тут, вертится перед тобой, приседает, топорщит крылышки, рот раскрывает. И смешно и жалко её. Мама даже прозвала её Сироткой. Сунет ей, бывало, в рот творогу или мочёного хлеба, проглотит сорока - и опять начинает просить, а сама из тарелки никак не клюёт. Учили-учили мы её - ничего не вышло, так и приходилось ей в рот корм запихивать. Наестся, бывало, Сиротка, встряхнётся, посмотрит хитрым чёрным глазком на тарелку, нет ли там ещё чего-нибудь вкусного, да и взлетит на перекладину под самый потолок или полетит в сад, на двор... Она всюду летала и со всеми была знакома: с толстым котом Иванычем, с охотничьей собакой Джеком, с утками, курами; даже со старым драчливым петухом Петровичем сорока была в приятельских отношениях. Всех он на дворе задирал, а её не трогал. Бывало, клюют куры из корыта, и сорока тут же вертится. Вкусно пахнет тёплыми мочёными отрубями, хочется сороке позавтракать в дружеской куриной компании, да ничего не выходит. Пристаёт Сиротка к курам, приседает, пищит, клюв раскрывает - никто её покормить не хочет. Подскочит она и к Петровичу, запищит, а тот только взглянет на неё, забормочет: «Это что за безобразие!» - и прочь отойдёт. А потом вдруг захлопает своими крепкими крыльями, вытянет кверху шею, натужится, на цыпочки привстанет да как запоёт: «Ку-ка-ре-ку!» - так громко, что даже за рекой слышно.

А сорока попрыгает-попрыгает по двору, в конюшню слетает, заглянет к корове в стойло... Все сами едят, а ей опять приходится лететь на балкон и просить, чтобы её из рук кормили.

Вот однажды некому было с сорокой возиться. Целый день все были заняты. Уж она приставала-приставала ко всем - никто её не кормит!

Я в этот день с утра рыбу на речке ловил, вернулся домой только к вечеру и выбросил на дворе оставшихся от ловли червей. Пусть куры поклюют.

Петрович сразу приметил добычу, подбежал и начал сзывать кур: «Ко-ко-ко-ко! Ко-ко-ко-ко!» А они, как назло, куда-то разбрелись, ни одной во дворе нет. Уж петух прямо из сил выбивается! Зовёт, зовёт, потом схватит червяка в клюв, потрясёт им, бросит и опять зовёт - ни за что первый съесть не хочет. Даже охрип, а куры всё не идут.

Вдруг, откуда ни возьмись, сорока. Подлетела к Петровичу, растопырила крылья и рот раскрыла: покорми, мол, меня.

Петух сразу приободрился, схватил в клюв огромного червяка, поднял, трясёт им перед самым носом сороки. Та смотрела, смотрела, потом цоп червяка - и съела! А петух уж ей второго подаёт. Съела и второго, и третьего, а четвёртого Петрович сам склевал.

Гляжу я из окна и удивляюсь, как петух сороку из клюва кормит: то ей даст, то сам съест, то опять ей предложит. А сам всё приговаривает: «Ко-ко-ко-ко!..» Кланяется, клювом червей на земле показывает: ешь, мол, не бойся, вон они какие вкусные.

И уж не знаю, как это у них там всё получилось, как он ей растолковал, в чём дело, только вижу, закокал петух, показал на земле червяка, а сорока подскочила, повернула головку набок, на другой, пригляделась и съела прямо с земли. Петрович даже головой в знак одобрения тряхнул; потом схватил сам здоровенного червяка, подбросил, перехватил клювом поудобнее и проглотил: вот, мол, как по- нашему. Но сорока, видно, поняла, в чём дело, - прыгает возле него да поклёвывает. Начал и петух червей подбирать. Так наперегонки друг перед другом стараются - кто скорей. Вмиг всех червей склевали.

С тех пор сороку кормить из рук больше не приходилось. В один раз её Петрович выучил с едой управляться. А уж как он это ей объяснил, я и сам не знаю.

Лесной голосок

Георгий Скребицкий

Солнечный день в самом начале лета. Я брожу неподалёку от дома, в берёзовом перелеске. Всё кругом будто купается, плещется в золотистых волнах тепла и света. Надо мной струятся ветви берёз. Листья на них кажутся то изумрудно-зелёными, то совсем золотыми. А внизу, под берёзами, по траве тоже, как волны, бегут и струятся лёгкие синеватые тени. И светлые зайчики, как отражения солнца в воде, бегут один за другим по траве, по дорожке.

Солнце и в небе, и на земле... И от этого становится так хорошо, так весело, что хочется убежать куда-то вдаль, туда, где стволы молодых берёзок так и сверкают своей ослепительной белизной.

И вдруг из этой солнечной дали мне послышался знакомый лесной голосок: «Ку-ку, ку-ку!»

Кукушка! Я уже слышал её много раз, но никогда ещё не видал даже на картинке. Какая она из себя? Мне почему-то она казалась толстенькой, головастой, вроде совы. Но, может, она совсем не такая? Побегу - погляжу.

Увы, это оказалось совсем не просто. Я - к ней на голос. А она замолчит, и вот снова: «Ку-ку, ку-ку», но уже совсем в другом месте.

Как же её увидеть? Я остановился в раздумье. А может, она играет со мною в прятки? Она прячется, а я ищу. А давай-ка играть наоборот: теперь я спрячусь, а ты поищи.

Я залез в куст орешника и тоже кукукнул раз, другой. Кукушка замолкла, может, ищет меня? Сижу молчу и я, у самого даже сердце колотится от волнения. И вдруг где-то неподалёку: «Ку-ку, ку-ку!»

Я - молчок: поищи-ка лучше, не кричи на весь лес.

А она уже совсем близко: «Ку-ку, ку-ку!»

Гляжу: через поляну летит какая-то птица, хвост длинный, сама серая, только грудка в тёмных пестринках. Наверное, ястребёнок. Такой у нас во дворе за воробьями охотится. Подлетел к соседнему дереву, сел на сучок, пригнулся да как закричит: «Ку-ку, ку-ку!»

Кукушка! Вот так раз! Значит, она не на сову, а на ястребка похожа.

Я как кукукну ей из куста в ответ! С перепугу она чуть с дерева не свалилась, сразу вниз с сучка метнулась, шмыг куда-то в лесную чащу, только её я и видел.

Но мне и видеть её больше не надо. Вот я и разгадал лесную загадку, да к тому же и сам в первый раз заговорил с птицей на её родном языке.

Так звонкий лесной голосок кукушки открыл мне первую тайну леса. И с тех пор вот уж полвека я брожу зимою и летом по глухим нехоженым тропам и открываю всё новые и новые тайны. И нет конца этим извилистым тропам, и нет конца тайнам родной природы.

Дружба

Георгий Скребицкий

Сидели мы как-то с братом зимой в комнате и глядели на двор в окно. А на дворе, у забора, вороны и галки копались в мусоре.

Вдруг видим - прилетела к ним какая-то птица, совсем чёрная, с синевой, а нос большой, белый. Что за диво: ведь это грач! Откуда он зимой взялся? Глядим, ходит грач по помойке среди ворон и прихрамывает немножко - наверное, больной какой-нибудь или старый; улететь на юг не смог с другими грачами, вот и остался у нас зимовать.

Потом каждое утро повадился грач к нам на помойку летать. Мы нарочно хлебца ему покрошим, каши, творожку от обеда. Только мало ему доставалось: всё, бывало, вороны поедят - это уж такие нахальные птицы. А грач тихий какой-то попался. В сторонке держится, всё один да один. Да и то верно: своя братия улетела на юг, он один остался; вороны - ему компания плохая. Видим мы, обижают серые разбойницы нашего грача, а как ему помочь, не знаем. Как его покормить, чтоб вороны не мешали?

День ото дня грач становился всё грустнее. Бывало, прилетит и сядет на забор, а спуститься на помойку к воронам боится: совсем ослаб.

Один раз посмотрели мы утром в окно, а грач под забором лежит. Побежали мы, принесли его в дом; он уж еле дышит. Посадили мы его в ящик, к печке, попонкой закрыли и дали всякой еды.

Недели две он так у нас просидел, отогрелся, отъелся немножко. Думаем: как же с ним дальше быть? Не держать же его в ящике всю зиму! Решили опять на волю выпустить: может, он теперь покрепче будет, перезимует как-нибудь.

А грач, видно, смекнул, что мы ему добро сделали, значит, нечего людей и бояться. С тех пор целые дни так вместе с курами во дворе и проводил.

В это время жила у нас ручная сорока Сиротка. Мы её ещё птенцом взяли и выкормили. Сиротка свободно летала по двору, по саду, а ночевать возвращалась на балкон. Вот видим мы - подружился наш грач с Сироткой: куда она летит, туда и он за ней. Однажды глядим - Сиротка на балкон прилетела, и грач тоже вместе с ней заявился. Важно так по столу разгуливает. А сорока, будто хозяйка, суетится, вокруг него скачет.

Мы потихоньку высунули из-под двери чашку с мочёным хлебом. Сорока - прямо к чашке, и грач за ней. Позавтракали оба и улетели. Так они каждый день начали на балкон вдвоём прилетать - кормиться.

Прошла зима, вернулись с юга грачи, загалдели в старой берёзовой роще. По вечерам усядутся парочками возле гнёзд, сидят и переговариваются, будто дела свои обсуждают. Только наш грач не нашёл себе пары, по- прежнему всюду летал за Сироткой. А под вечер сядут они возле дома на берёзку и сидят рядышком, близко так, бок о бок.

Посмотришь на них и невольно подумаешь: значит, и у птиц тоже дружба бывает.